Жан де Дюнуа, Орлеанский Бастард/Глава 2 Наемник на королевской службе

Версия 13:09, 11 июля 2017

Боевое крещение

Рядовой конник

Одна из битв Столетней войны.. Жан-Филипп Ларивьер «Дюгеклен в битве при Кошерели». - Холст, масло. - 1839 г. - Галерея сражений. - Версальский дворец. - Версаль Франция

Между тем, вести с западной границы внушали тревогу. 29 июня 1417 года разбив наголову сторожевую французскую эскадру, уже вторая по счету английская армия под командованием самого короля высадилась на берег в бухте Ла-Тук. Французские принцы, занятые своей бесконечной склокой, почти не обратили на это внимания. Для Арманьяка было куда важнее, что бургундский герцог возобновил наступление на Париж, и 21 сентября занял Монруж. Навстречу ему должны были выступить войска под командованием Таннеги дю Шателя, к которому был приписан и наш герой. Посему, навсегда распрощавшись со своей возлюбленной, и конечно же, опечаленный этим расставанием, он отправился в свой первый поход. Надо сказать, что схватка была недолгой, войска бургундца разбились о Корбей, в котором заперся один из лучших капитанов на службе королевы Иоланды — Арно де Барбазан, и потерпев болезненное поражение от войск Таннеги, были вынуждены уйти прочь; по словам хрониста «убедившись, что ему никоим образом не проникнуть в Париж, в то время как те, кто к нему были расположены, убедились, что им никоим образом невозможно будет получить желаемое», Жан Бургундский отступил в Монлери. Таким образом, наш Бастард принял боевое крещение, надо сказать, показал себя с лучшей стороны. Как обычно бывает, ссора между двумя пошла на пользу третьему; англичане за это время успели занять Кан, где один за другим высаживались новые отряды, и развить наступление на Нижнюю Нормандию, желая превратить ее в плацдарм для завоевания всего королевства. (96). Впрочем, наш Бастард пока об этом не знает, и очень горд своей первой победой.

Ему хватало самообладания не обращать внимания на хихиканье и шепотки за спиной, и делать вид, что он не слышит фривольных шуточек на тему «Бастард короля — принц крови, бастард принца — простой дворянин!» Юный Жан прекрасно знал себе цену, и не ошибся. В скором времени ему пришлось выступить в поход во второй раз, теперь — под началом Раймоне де ла Гера — одного и ближайших ставленников Бернара д’Арманьяка(97). Надо сказать, что этот забияка-гасконец носил фамилию более чем подходящую для подобных случаев — ла Гер по-французски значит «война»! Головорезы ла Гера даже среди много себе позволявших солдат того времени выделялись буйством и жадностью до грабежей, но и воевать они умели более чем достойно. В этом первой для нашего героя битве в открытом поле — при местечке Мерю, в которой он участвовал пока на правах простого конника, противник был разбит и бесславно бежал вплоть до Шартра и Дрё. Конечно же, это была заслуга не единственно Жана Орлеанского, но показал он себя с самой лучшей стороны. Более того молодой храбрец уже успел обратить на себя внимание, и даже получить свое первое поощрение от командующего (97).

В столице было опять неспокойно. Со стороны нового властителя Парижа — графа Арманьяка, это было непростительной ошибкой: выпустив из рук Изабеллу Баварскую, он мало того, что терял на нее всякое влияние, но практически вынуждал слабохарактерную королеву Франции, тяготившуюся своим более чем скромным существованием, просить помощи у бургундца. Иногда утверждают, что ситуация развивалась с точностью до наоборот: изворотливый герцог Жан первым установил контакт с турской узницей, предложив ей свое содействие. Но дела это не меняет. Так или иначе, раздосадованный очередным поражением, Жан Бесстрашный, отступив в Шартр, а затем в Труа (где население в очередной раз приняло его как освободителя) 2 ноября приказал Гектору де Савезу во главе отряда из 60 солдат освободить королеву. Без всякого труда разогнав приставленную к ней охрану, Савез тремя днями позднее с триумфом доставил пленницу в Блуа. Благодарная Изабелла, подняв с колен Жана Бесстрашного, со всей благосклонностью заявила ему, что «ныне я вижу, сколь вы всегда радели о благе монсеньора (то есть короля), его наследниках, его королевстве и общественном благе». Таким образом, перемена союзника состоялась, и бывшая сторонница орлеанской партии уже окончательно оказалась на стороне Жана Бесстрашного. Вас это удивляет читатель?… 8 днями позднее в Амьене для нее начало обустраиваться подобие «теневого» правительства, конечно же, под предводительством Жана Бесстрашного, и во все стороны полетели письма, призывавшие французов повиноваться отныне приказам королевы, которая как известно, еще в 1403 году была объявлена регентшей королевства при безумном супруге. Приказ этот, правда, был давным-давно отменен, но кому было до этого дело?…(96)

Между тем английское наступление продолжается, на очереди — Нижняя Нормандия, откуда открывается прямой путь к столице королевства. Крепости сдаются одна за другой, пока единственным островком сопротивления не остается Руан — второй по величине город королевства после Парижа. Горожане полны решимости сопротивляться нашествию, но силы неравны, помощь от короля, на которую возлагалось столько надежд так и не появляется, да и не мудрено, двор занят склокой между арманьяками и бургундцами. Можно спорить и сомневаться в том, действительно ли комендант (или как тогда говорили, капитан), руанского гарнизона, Ги Ле Бутелье, подданный бургундского герцога, посодействовал сдаче города, ситуации это не меняет. Забегая вперед, скажем, что шесть месяцев спустя Руан падет, и английский король с триумфом въедет в побежденную столицу Нормандии. Этот город на много лет останется под его владычеством, превратившись в плацдарм, откуда против Юга, оставшегося верным французской короне будут направляться новые и новые силы захватчиков. Однако, вернемся в столицу.

Примечания