Костюм средневековой Франции/Введение

"Костюм средневековой Франции" ~ Введение автор Zoe Lionidas

Глава I Костюм в зеркале истории французского Средневековья →

Содержание 1 Средние века в глазах людей позднейших времен 2 Периодизация Средневековья: три эпохи эволюции моды 3 История изучения средневекового костюма 4 Методы изучения 5 Зачем вообще нужно изучать средневековый костюм? 6 Комментарии 7 Примечания 8 Литература

Средние века в глазах людей позднейших времен

Две крайности во взгляде на Средневековья. Первая: Очень темные века. Питер Брегейль-старший «Триумф смерти» — ок. 1562 г. - Холст, масло. - Музей Прадо. - Мадрид, Испания

Революционная эпоха, ощущающая свою новизну, гордящаяся вызовом, который она бросает устоявшемуся ранее образу жизни, в первую очередь старается решительно откреститься от своего недавнего прошлого. Нам также это весьма знакомо, не правда ли?.. Термин «Средневековье», «Средние века» появляется во времена Возрождения. Резко порывая с религиозным взглядом на мир и мировоззрением, основанным на рабской подчиненности раз и навсегда установленному миропорядку, люди Нового Времени желали таким образом обозначить тысячелетие, отделявшее их от милой сердцу античности^[1].

Это средневековое тысячелетие рисовалось исключительно черными красками, представляясь (цитируя классика) «угнетающим душу безвременьем», когда узколобые клирики давили в зародыше все более-менее новое и свежее, свирепые безграмотные аристократы занимались исключительно тем, что рубили друг друга мечами, а забитое крестьянство представляло собой тупую массу, низведенную на уровень скотов. Дальше больше, утонченное общество эпохи Людовика-Солнце, полагавшее себя носителями абсолютного вкуса, и величайшими знатоками искусства, снисходительно взирало на творения средневековых мастеров, доходя до того, что переводчики того времени считали для себя возможным заменять шутки Сервантеса и Стерна своими, и переписывать целые страницы чужих сочинений, желая их таким образом «улучшить»^[2]. Просвещение XVIII века полностью переняло эти взгляды, Средневековье идеально воплощало в их глазах католическую «гадину», которую требовалось «раздавить» для общей пользы. Следует оговориться, что подобные идеи разделяли, конечно же, не все поголовно представители того или иного времени — но такой была без сомнения общая тенденция.

Постепенно смешиваясь с более поздней эпохой, Средневековье в глазах историка XIX века, представлялось беспросветной тысячелетней ночью, которую освещали исключительно костры инквизиции, и оглашало воронье, каркавшее над трупами висельников и жертв голода и чумы. Подобным воззрениям отдал дань даже такой крупный специалист того времени как Жюль Мишле, заявив среди прочего, что в интересующую его эпоху никто не мылся, ибо подобное почиталось грехом, и вместо того, с удовольствием воспринимал вонь, грязь и вшей^[3]; договорились даже до того, что средневековые люди не имели зубов (???) и были ростом в половину ниже современных. Впрочем, две последние выдумки возникли явно на бытовом уровне. По логике вещей, выходило, что несчастные, которым «повезло» родиться в те времена не накладывали на себя руки исключительно из страха перед адским пламенем.

Две крайности во взгляде на Средневековья. Вторая: Романтика и сказка... Эдмунд Лейтон «Допетая песня» — ок. 1902 г. - Холст, масло. - Частная коллекция

Постепенный пересмотр старых идей начинается в начале того же XIX века, когда в полную силу зазвучал голос последователей романтического течения в литературе, живописи, музыки. Удивляться нечему, пресытившись сухим рационализмом технического века, человечество потянулось к сказке. Материала для того, чтобы удовлетворить подобный интерес античность дать не могла. При всей красоте и монументальности, это время было бедно романтикой, античность ценила героизм, но не силу чувств. И вот здесь вспомнили о Средневековье, с его романами о Короле Артуре и рыцарях Круглого Стола, феями, великими историями любви — Абеляра и Элоизы, Тристана и Изольды; в ход пошло все, вплоть до замков с привидениями и вампирами, составляющими гордость «демонической» моды Нового времени. Вдруг оказалось, что в это время была и пышность рыцарских турниров, пиры, и музыка менестрелей, суды любви, идиллии пасторалей^[4]. И если нам не известны имена гениев Средних веков: миниатюристов Жана Бурдишона, Жана и Поля Лимбургов, Робине Тестара, художников ван дер Вейдена, Кристуса, Мемлинга — и прочих, в этом виновато исключительно наше с вами невежество, и куцая система образования, но отнюдь не Средневековье как таковое.

Однако, не стоит бросаться в другую крайность. Средневековье не было простой эпохой. Жизнь в те времена зачастую была короткой, для большинства — полной лишений. Даже в самые лучшие времена практически ни одно поколение не смогло избегнуть голода, медицина ничего не могла противопоставить страшным эпидемиям оспы, проказы, чумы. Сильные мира сего постоянно рисковали быть отравленными или попросту убитыми из-за угла, слабые дрожали перед бедствиями войны и разгулом огня и воды. Но именно эта, постоянная опасность, балансирование на волосок от смерти придавало средневековому духу особую полнокровность, уже не совсем понятную людям нашего времени. Жить сегодня и сейчас, потому что завтра может не наступить! Взять от жизни все, не откладывать, не тянуть, сегодня написать книгу, спеть песню, сегодня молиться, любить и воевать. Яркое чувство удовольствия вызывала любая мелочь, начиная от пышной церковной мессы, заканчивая цветным платьем или хорошо прожаренной курицей. «Средневековье пропахло кровью и розами!» В муках рождалась человечность, гуманизм, любовь к ближнему — понятия, совершенно чуждые прежним временам. Рождалось пытливое желание познать Бога и созданный им мир. Даже начало нашей технической эпохи приходится на Средневековье, и первые шаги в этом направлении были сделаны скромным кружком императора Карла Великого.

В настоящее время мы видим нарастающий интерес к Средневековой эпохе. Тому свидетельством вал переводов средневековых источников на живые языки, огромное количество научных работ, посвященных людям, быту, времени, кино- и видеопродукция, и наконец, ролевое движение, которое мы, академисты опять же не имеем права сбрасывать со счетов. Ситуация с исследованиями и переводами на русский язык оставляет желать много лучшего, и уже потому нужны новые — много новых! — добротных, надежных трудов, которые бы освещали быт, философию, историю Средневековья с позиций новейших научных достижений. Этой задаче и будет посвящено скромное исследование, которое вы, читатель, держите сейчас в руках.

Периодизация Средневековья: три эпохи эволюции моды

В научных трудах, средневековое тысячелетие принято делить на три неравновеликих этапа:

1. Раннее Средневековье (во франкоязычных работах Haut Moyen Age), период, охватывающий V—X вв. Это время правления первых двух королевских династий (Меровингов и Каролингов), время становления средневекового общества, когда Франция представляла собой кипящий котел, в котором слились и смешались между собой потомки галло-римлян, германские завоеватели: (бургунды, франки и другие), норманы и даже арабы, раз за разом пытавшиеся подчинить себе страну. К сожалению, этот интереснейший период мы знаем хуже всего; тому виной и малое качество, и очень плохая сохранность документов. Ничего удивительного, опять же, нет, по стране прокатывались волны завоеваний, дополнявшиеся распрями крупных и мелких сеньоров за то или иное земельное владение^[5].

Горели монастыри, тогдашние хранилища книг и рукописей, горели церкви вместе с деревянными скульптурами и лепниной, и вместе с ними погибало знание, которое сейчас приходится собирать по крупицам. Недаром устаревшее название для Раннего Средневековья — Темные Века! Иными словами, века, для которых практически отсутствуют письменные свидетельства. Ситуация усложняется тем, что в немногих уцелевших рукописях самой манере рисунка свойственна сильная стилизация. Костюмы, в которые облачены религиозные персонажи, скорее всего, имеют мало общего с реальностью; задачей художника было задать типаж, образ: святой, язычник, ангел…^[6]

В результате, меровингский костюм остается практически неизученным. То немногое, что удалось узнать посредством археологии, помогает лишь понять, как одевалась элита общества, могущая себе позволить пышные погребения и богатый заупокойный инвентарь. Крестьянский костюм (не забудем, что крестьяне были в то время подавляющим большинством населения) совершенно неизвестен. Реконструкции во многом опираются на одежду более позднего времени, когда манускрипты, скульптуры и прочее дают возможность представить себе куда более полную картину. С достаточной уверенностью мы можем констатировать лишь то, что римское платье практически исчезло из обихода, в то время как население одевалось скорее по франкской или галльской моде, куда более подходящей к местному климату, и особенностям жизненного уклада. Идеалом для аристократии, и объектом для подражания был византийский костюм, постепенно восстанавливающаяся после развала Империи торговля с восточными странами, а также текстильное производство в самой французской деревне давало достаточно богатый выбор цвета, фактуры и качества одежды^[7].

Несколько лучше дело обстоит с эпохой Карла Великого и его потомков. Каролингское Возрождение, возродившийся интерес к латинской учености, изучению священных книг и ведению хроник привел к тому, что мы уже располагаем достаточно солидным наследием цветных миниатюр, скульптурных и прочих изображений, позволяющих представить себе эволюцию костюма в этот период времени^[8].

2. Высокое Средневековье (Moyen Age Central), XI—XIII вв. На троне династия Гуго Капета. Время наивысшего расцвета средневековой цивилизации. Несколько ранее, Карлу Великому и его потомкам удалось оттеснить арабов за Пиренеи, спокойствие на северной границе купили ценой герцогства нормандского (один из представителей тамошней династии, как известно, станет английским королем). Набирающая силу королевская власть постепенно привела к покорности крупные областные династии. Техническая революция Х века сумела обеспечить возможность для каждого, имеющего к тому желание, заработать себе на хлеб. Это время относительного мира, и несомненного процветания. Это время Крестовых походов, когда в страну хлынули уже не легендарные, а вполне реальные знания о дальних народах и культурах, а вместе с тем и поток сравнительно дешевых и доступных экзотических товаров и тканей^[5].

Это время, когда средневековый костюм становится наиболее изысканным и утонченным, приводя в бешенство моралистов и блюстителей строгости нравов. В моде тонкие ткани, складчатые, зачастую плиссированные одежды, длинные платья для обоих полов, простые, но изящные прически, восточные веяния, прорезные рукава, шелк и бархат^[9].

Три эпохи в истории костюма
Аскетичная простота Раннего Средневековья. Неизвестный художник «Жена, облаченная в Солнце» — «Бамбергский Апокалипсис». - ок. 1000-1020 гг. - ms. 140 f29 v. - Государственная Библиотека. - Бамберг, Германия	Точность линий и изящество вкуса Романской эпохи. Неизвестный художник «Соломон и Суламифь» — «Винчестерская Библия». - MS M.619, f. 270v. - ок. 1160- 1175 гг. - Библиотека и музей Моргана/ - Нью-Йорк, США	Истеричная роскошь позднего времени. Неизвестный художник «Английский король в турнирном облачении» — «Большой конный Армориал Ордена Золотого Руна». - Ms. 4790 Rés. f. 78 - ок. 1430-1465 гг. - Национальная Библиотека Франции. - Париж

3. Позднее Средневековье (Bas Moyen Age). У власти Карл Валуа и его потомки. Сложное, тяжелое время, когда на страну одна за другой обрушиваются «три казни Апокалипсиса» — голод, Черная Смерть и война. Резкое похолодание, известное нам под именем «Малого Ледникового Периода», приводит жесточайшему голоду, который даже для привычных ко многому средневековых людей, кажется преддверием конца света. Растянувшаяся распря за французскую корону, известная в истории под именем Столетней войны, превращает цветущую ранее Францию в настоящую пустыню. Поля зарастают травой, крестьяне спасаются бегством, на дорогах свирепствуют разбойники и дезертиры из обеих армий. Черная Смерть — чума, привезенная торговыми кораблями, уносит треть населения, но и это не может унять расходившихся коронованных особ^[10].

Впрочем, у всего плохого есть и хорошая сторона. Французы объединяются перед лицом смертельной опасности, из конгломерата владений рождается нация. Развал привычного порядка дает каждой отдельной личности неслыханную ранее свободу, человек отныне становится индивидуумом, а не звеном в неизменной круговерти жизни семьи и общества. Это время изучено лучше всего, представлено огромным количеством рукописных работ, портретов и т. д. Для него характерна истерическая мода, отражающая погоню за удовольствиями при полном осознании хрупкости жизни и беспомощности каждого отдельного человека как-то повлиять на силы, движущие историю. Откровенная сексуальность, кокетливость, чрезмерная вычурность силуэта, богатство тканей, драгоценностей, роскошь, доходящая до безвкусицы^[11].

Однако, не будем спешить и пройдем каждый из этих этапов постепенно.

История изучения средневекового костюма

Начало изучения средневекового Костюма, как ни забавно нам может показаться, приходится на саму Средневековую эру. Основания этому были самые простые — вынужденные иллюстрировать переводы старинных фолиантов (Аристотеля, Платона, Иосифа Флавия и т. д.) художники поневоле задумывались, как им следует «одеть» своих персонажей. Не забудем, что в эти времена во Франции практически не сохранялось следов римского владычества — старинные арки и статуи можно было увидеть разве что на Юге, несколько менее пострадавшем во время Переселения Народов, однако, сложность сообщения и плохое состояние дорог делало практически невозможным получение нужной информации. Об истории столь отдаленных земель как Иудея или Северная Африка даже говорить нечего; потому, желая изобразить «старину» художник поневоле должен был пользоваться собственной памятью и воспоминаниями стариков. В результате, римские, греческие или библейские персонажи щеголяли старомодными платьями, вышедшими из употребления за 20-30 лет ранее. Порой к этому добавлялась фантазия самого мастера, и сильно искаженные сообщения об «иноземной» манере одеваться; конечный результат порой смотрелся довольно забавно^[12].

Во времена Возрождения в моду вошло коллекционирование изображений персонажей в «старинных костюмах». Делалось это довольно беспорядочно, отнюдь не в качестве исторического исследования; яркие и необычные костюмы прежних времен играли роль эдаких экзотических диковинок, мирно располагаясь рядом с чучелом попугая или недавно извлеченной из земли античной статуей^[12]. Эпоха Просвещения, открывшая для образованной Европы египетские и римские древности, не обошла стороной также изображения средневекового платья, которые отныне строго привязывались ко времени и месту своего использования — немалый шаг вперед по сравнению с прежним произволом^[13].

Рациональный XIX век с его тягой к строгой доказательности и логичности, к правильному отражению всех тонкостей и деталей прошлых времен, породил когорту «позитивистов», рьяно взявшихся за изучение костюма, который отныне требовалось воссоздать до мельчайших подробностей. Надо сказать, что на этой ниве XIX век действительно добился выдающихся успехов — начинается методическая работа в архивах, бурно развивается археология, исследователи разных специальностей объединяют свои усилия, чтобы воссоздать атмосферу забытого Средневекового времени. Тогда же выходит из печати многотомный культурологический словарь Виоле-ле-Дюка (Violet-le-Duc), посвященный быту, нравам и костюму Средневековья, украшенный великолепными авторскими гравюрами; словарь, который и сейчас далеко не потерял своего значения для специалистов-культурологов^[14].

Наконец, в ХХ веке, начинается составление методологических справочников, в которых отражается вся, накопленная к тому времени, информация, в первую очередь добытая в результате археологических раскопок. Однако, все это носит еще чисто описательный характер; следующий шаг, состоявший в том. чтобы соединив уже накопленные знания, прийти к системе, которая свела бы воедино костюм, социальную психологию, нравы и саму историю эпохи, установив между ними строгие причинно-следственные связи, будет сделан не ранее 60-х годов. Первой ласточкой в том послужил фундаментальный труд Ролана Барта «Система моды» (Roland Barthes «Système de la mode»). Желание дешифровать сам «язык» костюма, информацию, которую нес выбор того или иного платья привело а 1970 году к появлению труда Франсуазы Пипонье «Костюм и светская жизнь при анжуйском дворе» (Françoise Pipponier «Costume et vie sociale à la cours d’Anjou»). В этой работе скрупулезно исследуетя отношение костюма и власти, костюма и опалы, организация праздников и приемов, театр, и наконец, будничная жизнь средневековой элиты. Та же Франсуаза Пипонье, в соавторстве с Перрин Манн, также считающейся одним из лучших знатоков медиевистики в современной Франции в 1995 году выпустила исследование «Как одевались в Средневековье» (Françoise Pipponier, Périnne Manne «Se vétir au Moyen Age»)^[15].

В начале нового столетия изучение Костюма проводится на стыке множества исторических дисциплин — социологии, психологии, истории искусств, и прочих; в истории Костюма остается еще множество белых пятен. Работа не закончена, и новые поколения ждет еще немало важнейших открытий в этой области. Однако, мы на этом остановимся и далее будем говорить о том, что найдено или предполагается с достаточной степенью вероятности, время от времени разбавляя повествование неизбежными знаками вопроса…

История изучения средневекового костюма
Попытки средневековых художников представить себе старинные костюмы порой приводили к забавным результатам. Неизвестный художник «Поппея Сабина, жена Нерона» — Джованни Бокаччо «О знаменитых женщинах». - XV в. - Ms. Français 599 fol. 81v. - Национальная библиотека Франции. - Париж	Красиво, ярко - и ничего общего с действительностью. Попытки эпохи Возрождения представить себе средневековый костюм. Альбрехт Дюрер «Карл Великий» — ок. 1512 г. - Холст, масло. - Германский национальный музей. - Нюрнберг, Германия	Строгая научность представления, характерная для позитивистов XIX в. Редберн Кендал «Костюм романской эпохи» — «Костюмы всех народов мира» (1882 г.)	Современная метода восстановления средневекового костюма, основанная на материалах археологических раскопок. Лаборатория экспериментальной археологии, Ф. Венсен. 2004 г.

Методы изучения

Средневековье не имело модных журналов. Более того, из глубины тысячелетия, продолжавшегося с V по XV вв. до нас не дошло ни единого трактата, ни одного личного или официального документа, посвященного костюму. Видимо, удивляться здесь нечему. Сложность изготовления писчего материала, и переписывание книг от руки, что вело к их дополнительному удорожанию — неизбежно должно было привести к тому, что книги создавались исключительно для высшей аристократии и князей церкви — а их меньше всего интересовало, каким образом появляются камзолы и платья^[16]. Подобное относится не только к костюму; сходную ситуацию мы имеем для большинства средневековых ремесел как таковых. Если портновский цех и имел свои секреты, они передавались исключительно изустно: от мастера к ученику.

Посему, важнейшим источником для изучения костюма была и остается, конечно же, иконография, благо, средневековые документы богаты миниатюрами, причем от века к веку мастерство художников улучшалось, и детали одежды и интерьеров передавались со скрупулезной точностью. Исследователи дополнительно выигрывают от того, что в середине средневекового тысячелетия в моду вошло изображать на полях часословов и миссалов не только аристократов и епископов, но крестьян, занятых повседневным трудом, горожан, купцов, нищих — короче, все классы общества, начиная с самого его дна. Для поздних времен свидетельства иконографии дополняет также портретная живопись; однако, в этом случае мы чаще всего видим изображения представителей зажиточного городского сословия, или опять же, верхушку средневекового общества.

Не стоит забывать также лепнину и богатую деревянную резьбу церквей, статуи, должные изображать донаторов (людей, жертвовавших деньги на церковь), в привычном для них платье и украшениях. О многом могут рассказать мраморные надгробия королей, королев, князей церкви, и просто зажиточных людей, имевших возможность купить для себя каменную гробницу. Вполне средневековой одеждой в большинстве случаев щеголяют святые и грешники, изображенные на многочисленных витражах. Надо сказать, что гильдии и цеха того времени также имели обыкновение вносить щедрые пожертвования в церковь, посвященную памяти их святого покровителя — в результате чего на витражах и картинах мы также находим изображения ремесленников, занятых работой или развлекающихся на празднике^[16].

Опять же, церкви мы обязаны сохранностью предметов одежды, принадлежавшей средневековым святым. Как реликвию и предмет поклонения, ее бережно хранили в ларцах. Таким образом до нас дошел пурпуэн Шарля де Блуа — набожного аристократа XV века. Надо сказать, что вид у святого пурпуэна вполне себе богатый и светский — тисненая золотая парча и дорогие пуговицы!^[17] Подобным же образом до наших дней дошла туника, принадлежавшая королеве Батильде — реликвия тем более ценная, что она относится ко времени Раннего Средневековья — Темным Векам, сведения о которых приходится восстанавливать буквально по крупицам^[18].

Источники для изучения средневекового костюма
Миниатюры и рисунки. Жан Бурдишон «Анна Бретонская с двумя святыми» — «Часослов Анны Бретонской». - ок. 1503-1508 г. - Ms. Latin 9474, f. 2v-3. - Национальная библиотека Франции. - Париж	Статуи. Неизвестный скульптор «Эккехард II (маркграф Мейсена) и его супруга Ута» — Наумбургский собор. - ок. 1038-1046 гг. - Наумбургский собор святых апостолов Петра и Павла. - Наумбург, Германия	Сохранившиеся экземпляры. Туника — ок. начала XIV в. - Музей прикладных искусств. - Вена, Австрия	Материалы археологических раскопок и реконструкций. Могила германского воина — ок. I-IV вв. - Моркен. - Северный Рейн-Вестфалия, Германия	Болотные находки. Брэ, найденные в Торнбергском торфянике (Шлезвиг-Гольштейн) — ок. середины IV вв. - Шерсть. - Исторический музей. -Готторп, Шлезвиг-Гольштейн, Германия

Молодая наука — археология, едва заявив о себе в начале Нового Времени также сумела внести немалую лепту в работу культурологов. Раскопки захоронений начала Средневековой эры позволили нам дополнить, а порой и заменить собой утерянные документальные свидетельства. Ткань и кожа — две основные составляющие средневекового костюма, плохо сохраняются в земле, особенно там, где в гробницы проникает дождевая или артезианская вода, но по обрывкам платья и взаимному расположению металлических предметов — пряжек, нашитых на платье блях, обувных застежек и прочего, археологам с достаточной уверенностью удается реконструировать одежду, в которую знатного покойника обрядили для вечной жизни. Сопоставление вещей, принадлежащих к галло-римской и франкской культуре, показывают, как смешивались и воздействовали друг на друга верования, привычки и вкусы населения, принадлежавшего к обеим народностям. Впрочем, следует оговориться — как правило, богатым убранством отличаются языческие захоронения; после VII века заупокойный инвентарь даже в могилах королей становится куда скромнее и проще — дань христианскому благочестию!^[19]

И наконец, самой редкостной, — но несколько зловещей находкой являются тела людей, погибших в болотах, каковых на севере страны достаточно много. Одежда на мумифицировавшихся телах остается практически нетронутой, вплоть до того, что цвет, в который была первоначально окрашена ткань, практически не тускнеет. Среди подобных находок следует назвать знаменитую «даму в черной робе» — ценность находки сложно переоценить: вплоть до ее обнаружения женская «роба с широкими вставками», практически не встречающаяся на изображениях, представляла собой скорее догадку, реконструкцию, которая наконец получила вполне материальное подтверждение^[20]. В начале нового ХХI века, в т.н. торнбегском торфянике был обнаружен труп франкского воина, одетый в идеально сохранившуюся рубаху и нательные штаны - брэ. Судя по всему, нас ждет еще немало открытий, культурология как наука — очень молода и в настоящее время делает свои первые шаги.

Зачем вообще нужно изучать средневековый костюм?

Не понимая, о чем идет речь, скульптор изобразил свою героиню в подобии берета и плаще с капюшоном. Участник Википедии, известный под никнеймом Château de Breteuil (фотограф) «Красная Шапочка» (фрагмент). - Раскрашенный воск. - 2015 г. - Замок Бретейль, Шуазель (Франция) А вот так старинный шаперон выглядел на самом деле. Робине Тестар «Благовестие пастухам» (фрагмент) — «Часослов Карла Ангулемского» (Lat. 1173), fol. 20v. 1482—85. Национальная библиотека Франции, Париж

А действительно — зачем? Одно дело история, короли, князья церкви, Крестовые Походы, и кому рядом с ними нужны какие-то тряпки? Или может быть, культурологи даром едят свой хлеб? Разве что театр, кино, да те же ролевики… ну так листнуть пару-тройку красочных картинок и дело с концом. Но нет, ситуация не так проста, как может показаться с первого взгляда.

Да, театр, кино — кстати сказать, иногда сложно без содрогания смотреть на грубейшие ошибки, которые повторяются из фильма в фильм, из одной постановки в другую, и невольно думаешь — неужели бюджет очередного «блокбастера» столь нищенски беден, что невозможно было пригласить грамотного художника по костюму? Спору нет, рядовой зритель просто не замечает подобных промахов, но с точки зрения исторической они смотрятся откровенно дико. В частности, королевская невестка, появившаяся в тронном зале без головного убора в реальности своего времени вызвала бы грандиозный скандал, который с неизбежностью должен был закончиться разводом. На языке средневекового костюма, подобное поведение автоматически записывало ее в разряд девиц легкого поведения… Также ни одному горожанину в голову бы не пришло явиться на улицу в ярко-желтой рубахе: это значило бы, что он — еретик, осужденный церковью. И таких мелких и крупных ошибок во многих фильмах, спектаклях, книжных иллюстрациях просто не счесть! Ролевиков также не стоит сбрасывать со счетов и третировать, как это порой делается. Из таких увлекающихся подростков вырастают порой крупные ученые. Но и этого мало.

Совсем худо становится, когда очередной бравый переводчик берется за роман, повествующий об эпохе, о которой он не имеет ни малейшего представления. И вот тут начинается творческий разгул!.. Средневековый шаперон, о котором у нас пойдет речь в главе о костюме Осени Средневековья, вышел из моды и оказался прочно забыт, не зная и главное — не горя желанием узнать, о чем идет речь, горе-специалист включает воображение, и вот здесь начинается. Колпак… тюрбан… и наконец — капюшон! Как говорится, Бог с ними, с приключенческими романами, но такого рода храбрецы добираются до исторических работ, и что особенно страшно — до подлинников старинных документов. Конечный результат: даже в исторической литературе на русском языке нет-нет да и мелькнет ублюдочное «Восстание белых капюшонов». Ни дать ни взять, средневековый ку-клус-клан. Читателю так и видятся остроконечные колпаки с прорезями для глаз — ничего общего, конечно, не имеющие с реальностью. Конечно, для любого профессионала-лингвиста неизбежна ситуация, когда он чего-то не понимает в предложенной ему работе, но это не оправдывает невежества. В особенности в наше время, когда к услугам всех интересующихся есть Интернет и многотомные энциклопедии на любом языке. Несомненно, ошибки в нашем деле неизбежны, тем более, когда время на работу жестко ограничено. Ошибки совершались автором этих строк, и что совсем уж нехорошо — будут совершаться и впредь. Однако, хороший специалист тем и отличается от посредственного, что не собирается почивать на лаврах и постоянно пополняет свои знания, касательно времени, с которым взялся работать. Но вернемся к начатому.

Знание Костюма может немало послужить и «серьезным» научным занятиям. Возьмем всего лишь несколько примеров:

• Костюм помогает с точностью порой до нескольких лет датировать художественное изображение или документ. Так, например, можно с достаточной уверенностью предположить, что сказка о Красной Шапочке (точнее Красном Шаперончике — Petit Chaperon Rouge), в том виде, в каком мы ее знаем, была записана не ранее конца XIV и не позднее начала XVI века, когда женский шаперон пережил свой недолгий взлет на вершину моды^{[K 1]}. Если некто изображен в робе голландского кроя, то исконное изображение или портрет созданы в промежутке между 1425—1437 гг. Подобные примеры можно продолжать.

• Изучение костюма способно пролить свет на положение индивида в иерархической системе общества, его отношение к власти, и положение его семьи, помочь проникнуть в психологию самого человека и класса, к которому он принадлежал.

• Использовавшиеся при изготовлении платья ткани, кожа, украшения позволяют нам узнать, какие ремесла и как присутствовали в стране на том или ином этапе ее развития, состав импорта и экспорта, изучить использование той или иной техники прядения, ткачества, обработки кожи, кузнечного и ювелирного дела, и т. д.

• И наконец, что особенно важно, изучение Костюма позволяет нам прочесть в исторических документах то, что было прекрасно понятно для человека той эпохи, но уже ускользает от неподготовленного читателя. Возьмем конкретный пример, и перечитаем, каким образом Парижский Горожанин рассказывает нам о появлении в столице беженцев из захваченного английскими войсками Понтуаза^[21]:

…Стражникам, охранявшим ворота Сен-Лазар случилось увидать огромную толпу мужчин, женщин и детей, среди каковых были раненые, прочие же были ограблены до нитки. Кому-то случилось нести сразу двоих детей, в руках и на спине, женщины же частью были простоволосы, на других из одежды был только истрепанные корсеты, а порой и нижние рубашки, несчастные же священники имели на себе лишь нижние рубашки или стихари, с непокрытыми головами, и вся толпа разом плакала, кричала и жаловалась самым горестным образом..

Эта короткая цитата рассказывает нам, что город был взят до рассвета (в Средние века все, от короля до последнего слуги поднимались с восходом солнца), буквально молниеносным образом, спасая свою жизнь, горожанам приходилось в буквальном смысле выскакивать из постелей. В нижних рубашках принято было спать, корсет или котта — был чисто домашним нарядом как сейчас халат. Как было уже сказано, появиться без головного убора на людях для замужней женщины было величайшим позором, и то, что бежать им пришлось «в чем есть», даже не успев покрыть головы, еще раз доказывает внезапность нападения, заставшее горожан врасплох. Стихари надевались для совершения церковной службы (вероятно, монастырской, начинавшейся порой в 3 или 4 часа утра). То, что священники вынуждены были бежать в литургическом платье могло значить только одно — английские солдаты, не считаясь с законами войны, оскверняли церкви и убивали священнослужителей, так, что спасаясь, им приходилось прерывать мессу и спасаться в чем есть.

Как видите, обо всем этом нам поведал исключительно Костюм, и думаю, что авторам удалось ответить на ваш, читатель, невысказанный вопрос.

Комментарии

Примечания

Литература

• Корней Чуковский Живой как жизнь. Высокое искусство из Англо-Американских тетрадей. — М: Худож. лит-ра, 1966. — 838 p.

Корней Чуковский «Живой как жизнь. Высокое искусство из Англо-Американских тетрадей». В настоящее время это исследование выступает как ординарный учебник художественного перевода, использующийся на языковых отделениях университетов, при том, читается как роман, написанный великолепным языком, с чувством юмора и огромным знанием дела. Рекомендуется всем, интересующимся историей перевода, тем, кто желает научиться этому непростому искусству, и любому, кто желает получить удовольствие от чтения хорошей книги.

• Katherine Ashenburg Dirt on Clean: An Unsanitized History. — NY: North Point Press, 2008. — 368 p. — ISBN 978-0374531379

Кэтрин Эшенбург «Грязь на чистом: История без санации». Канадская писательница, лауреат Пулитцеровской премии, Эшенбург, взялась за достаточно неблагодарное дело: воссоздание истории гигиены со времен Античности вплоть до нашего кибернетического века. Книга написана легким и увлекательным языком, содержит в себе богатый набор документов и ссылок на исторический материал - хроники, официальные и частные документы многих веков и народов. Развеивает многие устоявшиеся мифы касательно истории гигиены, в частности, о средневековой якобы всеобщей «немытости». Рекомендуется как профессионалам, так и любителям истории Средних веков.

• David Herlihy, Samuel Kline Cohn The Black Death and the Transformation of the West. — Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1997. — 117 p. — ISBN 0674076125

Дэвид Херлихи, Сэмюэл Клайн Кон «Чёрная смерть и преображение Запада». Эта маленькая монография уже успела стать классикой медиевистики. Исследование на стыке экономики, истории и психологии касательно того, как повлияла на мировую историю одна из жесточайших чумных пандемий — Чёрная смерть XIV века. Для данной статьи использовалась часть, воссоздающая экономическое и социальное положение Франции. Очень советую всем, кто серьёзно занимается Осенью Средневековья. Почитать можно на Google Books.

• John Kelly The Great Mortality: An Intimate History of the Black Death, the Most Devastating Plague of All Time. — New York: HarperCollins, 2005. — 304 p. — ISBN 0-06-000692-7

Джон Келли «Великая Смертность: Глубинная история Черной Смерти, самой опустошительной чумной эпидемии всех времен». Джон Келли начинает издалека, от времени Юстиниановой чумы, веков когда страшная болезнь провела в «спящем состоянии» в песках монгольской пустыни Гоби, к пробуждению эпидемии по причине резкого изменения климата, известного нам под именем Малого Ледникового Периода, повседневной жизни английской деревни до начала эпидемии, и наконец - от первой вспышке среди монголов-кочевников, к явлению чумы в Европе, расползании эпидемии по странам, клинической картины, паники, охватившей население, смертности, и наконец, последствий, которыми средневековое общество обязано самой страшной из чумных эпидемий.

• Sophie Jolivet S'habiller au Moyen Âge. — Paris: Éditions Jean-Paul Gisserot, 2013. — 126 p. — ISBN 978-2755804256

Софи Жоливе «Как одевались в Средние века». Небольшая, но исключительно насыщенная монография, снабженная огромным количеством рисунков, фотографий и миниатюр, отражающая знания XXI века в том, что касается средневекового костюма, идеологии его ношения, материалов, украшений и т.д. Книга ценна тем, что кроме всего прочего включает периодизацию средневековой моды, историю изучения костюма как такового, и наконец, содержит в себе новейшие материалы исследований, касающихся Темных веков - самого сложного для изучения временного промежутка.

• Alexandre Tuetey Journal d'un Bourgeois de Paris. — Paris: H. Champion, 1881. — 477 p.

Александр Тюетей «Дневник Парижского Горожанина». Французский историк и архивист, Александр Тюетей, родился, как ни забавно, в Петербурге, в 1842 году, однако предпочел вернуться на родину, избежав таким образом, голод, разгул преступности и прочие прелести, нахлынувшие на Россию в начале ХХ века. «Дневник», о котором здесь идет речь, является подлинным документом первой половины XV века, и представляет собой личный дневник, который вел, по-видимому, клирик собора Нотр-Дам, ошибочно названный «Горожанином». Впрочем, ошибка закрепилась, и Журнал до нынешнего времени издается под тем же названием, хотя и с требуемой оговоркой. Подлинник не дошел до нашего времени, зато сохранилось две достаточно полные копии: римская и парижская, компиляцию которых впервые опубликовал Тюетей.

• Jean Verdon La Femme au Moyen Âge. — Paris: Éditions Jean-Paul Gisserot, 2006. — 127 p. — ISBN B0075M4HWS

Жан Вердон «Женщина в Средневековье». Книга в жанре т.н. «гендерной истории», посвящена, как это несложно понять из названия, положению женщины в средневековом обществе. Содержит в себе главы, посвященные разным сословиям (дворянка, крестьянка, монахиня), возрасту и положению юной девочки, девицы на выданье, супруги и вдовы. Рассказывает о женских занятиях и ремеслах в Средневековье, и конечно же, об эволюции костюма от начала и до конца эпохи, а также отношению мужчин - мужей, носителей власти и моралистов к эволюции женского костюма.

• Florent Véniel, Jacques Labrot, Véronique Montembault Le costume médiéval: la coquetterie par la mode vestimentaire, XIVe et XVe siècles. — Bayeux: Heimdal, 2009. — 216 p. — ISBN 2840482541

Флоран Вениэль, Жак Лабро, Вероник Монтембо «Средневековый костюм: проявления кокетливости в моде XIV и XV столетий». Настоящая энциклопедия французского костюма, огромный альбом с многочисленными иллюстрациями, где средневековые миниатюры соседствуют с портретами того же времени и современными реконструкциями, которые демонстрируют сотрудники музея Клюни. Оформлена по всем правилам, с многочисленными сносками и списком литературы. Написана лёгким и живым языком, читается с огромным удовольствием. Рекомендую всем любителям Средневековья.