Письмо Поджо Браччолини своему другу Никколо Никколи касательно баденских купален
Дорогой Никколо, Поджо от души тебя приветствует, если здоровье у тебя в полном порядке, тем лучше, ибо на свое также пожаловаться не могу. На Х день мартовских календ я уже отправлял тебе письмо, записанное с моих слов одним из моих коллег, секретарем папской канцелярии. Это письмо, писанное в Констанце, и щедро приправленное аттической солью призвано было тебя развлечь, если, конечно же, успело до тебя дойти. В нем я немало наговорил касательно «Иудейских писем», которыми был тогда поглощен, от души потешаясь над новоявленным доктором, который, похоже, отнюдь не преступил известный обычай, согласно каковому крещеный еврей проявляет себя человеком безалаберным, тщеславным и непостоянным. В своем письме я не отказал себе в удовольствии несколько поддеть и его «Письма» и доктрину, каковая в них излагается, ибо она представляется мне грубой, невежественной и при том до крайности напыщенной.
Боюсь, что это мое письмо найдет тебя куда раньше, чем то, что я отправил Леонардо д’Ареццо. Что касается твоих эпистолярных упражнений, я отлично о них осведомлен, да и ты, помнится, что-то мне писал на эту тему и вместе со мной вдоволь потешился над тем, как ныне подает себя новоявленный доктор; твои предсказания касательно его полностью оправдались. Положим, к сокровищнице наших знаний добавить ему нечего, зато он предоставляет немало нового для познания человеческой натуры. Ты тоже не забывай, что я в точности смог предвидеть как изменится характер и поведение этого самого Джеронимо едва ему случится переменить веру. В моем очередном письме я хочу рассказать тебе о купальнях, на которые уповал, молитвенно сложив руки, чтобы здоровье мое наконец поправилось. Мне подумалось, что описание непривычного вида этих мест, любезность местного населения, нравы тех, кто здесь толпится, их манера вести себя на водах сумеет доставить тебе удовольствие. Касательно поццуольских вод, насладиться которыми спешит из старого Рима множество народа, уже сказано немало лестного. Думаю, те, о которых я пишу сейчас, им ничем не уступят. В Поццуоли привлекает не столько обходительность местного народа, а также их умение пользоваться водами, сколько мягкость тамошнего климата и живописность тамошних вилл. Здешний пейзаж оставляет, пожалуй, желать лучшего, зато все прочее буквально создано для возвышенного удовольствия.
Сладостным урокам прекрасной Киприды здесь следуют со всей пунктуальностью, и верно копируют ее нравы и нежные капризы, так что диву даешься, видя перед собой этот счастливый уголок, словно самой Венерой избранный для того, чтобы собрать воедино все наслаждение и очарование, столь щедро расточаемые сонмом ее верных слуг. Я совершенно уверен, что вся эта веселая толпа никакого понятия не имеет о заоблачных фантазиях Гелиогабала, единственной их учительницей их выступала сама природа, каковая исполнила свою роль с такой добросовестностью, что превратила их в магистров любовных наук.
Но прежде чем начать живописать тебе собственно купальни, сколь бы любопытны они не были, я желал бы поначалу рассказать тебе о нашем сюда путешествии, чтобы ты мог как можно лучше уяснить себе, что за местность являет собой собой эта часть старинной Галлии, которую они составляют. В первый день мы погрузились на судно и далее плыли по Рейну. Миновав городок называемый Шаффхаузен, мы где-то в миле от него сошли на землю и далее сухопутным путем продвинулись еще на милю вперед, благополучно миновав то место, где река пробивает себе путь между горных обрывов и скал, после чего глазам путешественника открывается вид на крепость, называемую Кайзерштуль, что на тамошнем языке означает «трон Цезаря». Своим названием это место наверняка обязано своему выигрышному положению, так как оно располагается на вершине холма, с которого все ложе реки видно как на ладони, небольшой мост соединяет берега, один из которых принадлежит Галлии, другой же – Германии.
Когда-то здемь на перекрестке дорог располагался римский лагерь, отсюда же мы вдоволь смогли налюбоваться зрелищем водопада, посредством которого Рейн обрушивается вниз с горы. Поток струится меж разросанных в полном беспорядке осколков скал, оглушая своим ревом, чей звук сходен с некоей жалобой, словно бы сама река стонет после падения с высоты. Тогда же мне вспомнились все что мне уже успели наговорить касательно этой гибельной пропасти, и я диву дался, что местные крестьяне сумели не оглохнуть от шума и грохота, с которыми вода с яростью мчится сквозь этот проход, при том что звуки эти, как у нильских порогов слышны на расстоянии порядка трех стадий от этого места.
Неподалеку отсюда находится Баден, город достаточно крупный, чье имя в переводе с немецкого обозначает «купание», располагается он у подножия горной гряды, на берегу широкой и бурной реки, которая в шести тысячах шагов от города низвергается в Рейн. Здесь же на расстоянии четырех стадий обретается живописная деревушка, отданная в распоряжение купальщиков. В центре таковой располагается немалых размеров площадь, со всех сторон окруженная гостиницами, в которых останавливаются стекающиеся сюда во множестве. Каждая подобная гостиница имеет внутри себя амфиладу встроенных купален, предназначенных исключительно для ее постояльцев. Количество этих купален, предназначенных как для единоличного, так и для общего использования доходит обыкновенно до тридцати.
Из них две купальни, предназначенные для общественного пользования, открыты с двух сторон, в них полагается погружаться плебеям и прочему мелкому люду. В эти простые бассейны кучей набиваются мужчины, женщины, юные мальчики и девочки, представляющие собой сборище местных простолюдинов. Ради пристойности, помещения предназначенные для каждого пола, разделены между собой деревянной перегородкой, которые надо сказать, ничуть не мешают видетЬ, как дряхлые старухи входят в воду вперемежку с молоденькими девушками, причем и те и другие раздеты донага, позволяя всем вокруг лицезреть их груди, бедра и все остальное. Меня самого не раз приводило в отличное настроение подобное зрелище, напоминающее собой игры Флоры, причем в душе я мог лишь воздать хвалу простоте нравов, каковая присуща этим добрым людям, отнюдь не отводящим глаза от подобного зрелища и не видящих в таковом ничего предосудительного.
Купальни, располагающиеся в частных гостиницах содержатся в куда большей чистоте и пристойности. Помещения для каждого пола здесь также разделены деревянными перегородками, непроницаемость которых, опять же нарушена прорезанными в них окошками, позволяющими купальщикам и купальщицам совместно лакомиться легкими закусками, непринужденно болтать и гладить друг друга руками, что представляется их излюбленным времяпровождением. Несколько выше общей купальни расположены галереи для прогулок, которые позволяют мужчинам разглядывать дам, и перешучиваться с ними, каждому позволительно посетить чужую купальню, вволю рассмотреть всех тех, кто в ней находится, посмеяться и поболтать с ними, чтобы подобным образом улучшить свое состояние духа. Также, по собственной прихоти, там можно найти для себя местечко ,позволяющее увидеть купальщиц, входящих в воду или наоборот, выходящих из нее, выступающих при том практически обнаженными, ибо дамы эти не принимают никаких мер предосторожности и ничего не опасаются, не видя ничего для себя зазорного в своем непритязательном способе купания.
Кроме того, немало частных купален сделаны так, что дорожка, ведущая к воде предназначена равно для обоих полов, и не раз случается, что раздетая дама сталкивается на ней с кавалером в таком же виде и наоборот. Мужской костюм состоит из одних брэ, женский представляет собой легкое льняное одеяние с одного бока совершенно открытое, нечто вроде очень тонкой банной простыни, отнюдь не скрывающей шею, руки у грудь. Дамы также имеют обыкновение зачастую угощаться закусками, располагая их на столике, находящемся прямо в воде, порой приглашая мужчин также присоединиться к этому занятию. Однажды нас самих призвали к участию в этом необычном сборище, проходившем в гостинице, где мы остановились. Однако, несмотря на самые любезные приглашения, я довольствовался тем, что внес свою лепту в устройство пира, не принимая в нем самом никакого участия. Не думай, друг мой, что этот мой отказ произошел из-за чувства некоей стыдливости или же нелюдимости, вовсе нет, я всего лишь не владел их языком, и мне, итальянцу, показалось бы смешным показаться в обществе этих сирен глухим, словно рыба, и , немым, будто мне вырезали язык. В этом случае мне только и оставалось бы что поглощать мороженое и напитки, чтобы таким образом убить время.
Надо сказать, что двое моих друзей, однако, предпочли для себя со всей отвагой устроиться в воде бок о бок с очаровательными купальщицами, весело расточая им ласки, вкушая вместе с ними еду и напитки, не испытывая при том ни малейшего смущения. Более того, они даже решили попробовать принять участие в разговоре через посредство переводчика; ну и самое главное, что хоть какие-то звуки они издавали. Что еще тут скажешь? Вспомни картину, изображающую Юпитера, который проливается на Данаю золотым дождем и осыпает ее дарами, мои же друзья, как и прочие мужчины, приглашенные в купальню к дамам прикрылись полотняными банными простынями. Во все это время, я наблюдал за празднеством в высоты галереи, вполне одобряя эту легкость нравов и пикантность костюмов, сладостную свободу касательно жизненных удовольствий, и полнейшую возможность для любопытствующего наблюдателя видеть все происходящее.
Подобная простота нравов, безмятежность, с каковой мужья позволяют прочим мужчинам ласкать их жен, воистину достойны изумления. Ничто их не гнетет, ничто не тревожит, во всем они готовы найти свою хорошую сторону. Само любовное приключение, которое для совершения своего полагает определенную дерзость, в атмосфере столь простых настроений превращается в нечто легкое и необременительное. Эти добрые немцы могли бы стать образцовыми гражданами платоновской республики, где все принадлежит также всем, не имея представления о теоретической стороне вопроса, они без сомнения весьма искушены в том, что касается практического его воплощения. В нескольких подобных купальнях, где собирались люди, связанные кровным родством или узами дружбы, мужчины и женщины купались вместе, не разделенные никакими перегородками. Они появляются в купальной зале по три-четыре раза в день, проводя большую часть времени за пением, общими плясками и питьем, время от времени окунаясь в воду. Надо сказать, зрелище это весьма соблазнительного свойства: девушки на выданье, во всем блеске своей юной красоты выставляют напоказ свои точеные формы, одетые лишь в ласкающие глаз костюмы богинь. Когда им случается кружиться в танце, причем их легкие льняные одеяния скользят по воздуху вслед за своими хозяйками, или стелются по водной глади, их можно принять за живые воплощения белокурой Венеры.
У этих прелестниц в обычае озорно выпрашивать у зрителей вознаграждения за то, что эти последние вволю смогли насладиться подобным зрелищем, так что на них (в особенности на самых красивых) дождем сыплются мелкие серебряные монеты, которые они собирают горстями или складывают в подолы своих коротких одеяний. Порой они вступают между собой в стычки, в пылу которых зрителю предоставляется порой возможность увидеть самые тайные их прелести. Им также бросают порой цветочные венки, и они триумфально увенчивают ими свои головки, после чего отправляются купаться . Несмотря на то, что сам я окунался в воду не более двух раз в день, признаюсь тебе, что я проводил все свое время бегая от купальни к купальне, забавляясь тем, что кидал юным девушкам серебряные деньги и венки, как то в обычае в этой стране.
Скажи на милость, существует ли возможность в подобном положении читать и предаваться учению, когда со тебя окружают звуки арф и валторн и со всех сторон звучат поющие голоса? Было бы подлинным безумием пытаться найти здесь для себя укромный уголок и там предаваться возвышенным размышлениям? В этом я весьма напоминаю Хремета из теренциевого «Самоистязателя»: «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо».
Примечания
20px © Zoe Lionidas. All rights reserved. / © Зои Лионидас. Все права сохранены.
