Костюм средневековой Франции/Украшения

Серьги во времена Позднего Средневековья считались признаком маргинальности; порой евреев, мусульман, проституток, палачей и преступников специальными указами вынуждали носить серьги, демонстрируя подобным образом свою обособленность от «порядочного» общества. Как это может показаться нам удивительным, подобными же отщепенцами считались рыбаки, на которых с подозрением смотрели «сухопутные». Ношение серьги в правом ухе было в обычае у мужчин в рыбацких деревнях^[1].

Впрочем, в конце XV века «маргинальная» мода стала получать все большее распространение. На драгоценные серьги обратили внимание зажиточные слои города и деревни, проницательно разглядев в этом необычном украшении способ выгодного вложения капитала. Мода на серьги захватила все общество, теперь уже маргиналам специальными указами ношение серег запрещалось. Врачи настаивали на том, что прокалывание ушей негигиенично, и попросту опасно для здоровья, но, как водится, без всякого успеха^[1].

Кольца из простых металлов для людей скромного достатка, золотые и серебряные кольца для зажиточных слоев города и деревни были распространенным украшением. Следует отметить, что в Средние века ношение обручального кольца было исключительно женской прерогативой и распространилось на мужчин не ранее XIX века. Кольца носили на всех пальцах рук, порой надевая по нескольку на каждый, несколько непривычной нам может показаться мода носить кольца не только у основания пальца, как то принято сейчас, но и у средней фаланги. Кольца на большом пальце должны были символизировать силу и власть^[2].

Гладкие кольца были сравнительно редки, и наоборот, искусные ювелиры из одного куска золота или серебра, способны были отлить кольцо в форме поясного ремня с пряжкой, или сердечко, прикрепленное к ободку. Кольца украшались чеканкой и резными узорами. Известны были также печатки, должные служить для наложения оттиска на воск, которым заклеивалось письмо, такие кольца могли нести на себе изображение герба своего владельца. Часты были также девизы, в том числе и любовные. До нашего времени дошло мужское кольцо, на котором написано слово «Единственная». Перстни с драгоценным или полудрагоценным камнем в оправе должны были служить талисманами для владельца, камням предписывалась способность сохранять здоровье, отводить беды, помогать своему владельцу в делах и т. д.^[3]

Браслеты, как мужские так и женские, украшались чеканкой или резными узорами с изображением орнаментов, растений, животных или птиц. Так известен браслет с белочками, датируемый XIV—XV веками. Браслеты носили в знак любви, известны случаи, когда рыцарь, получая от дамы сердца браслет, надевал его на левую руку, обязываясь при этом биться за неё с любым, осмелившимся ответить на вызов^[2].

Кольца, браслеты, серьги
Кольцо на большом пальце выступало в качестве символа власти и силы, подобный стиль предпочитали мужчины из аристократических слоев населения. Ганс Мемлинг «Юноша за молитвой» (фрагмент). Ок. 1475. Национальная галерея, Лондон	Средневековой моде соответствовали как узкие, так и массивные кольца и перстни с чеканными узорами, и драгоценными камнями. Герард Давид «Портрет ювелира» (фрагмент). 1505. Музей истории искусств, Вена	Замужняя женщина обязательно должна была носить обручальное кольцо, прочие зависели от ее личного вкуса и достатка семьи. Рогир ван дер Вейден (мастерская) «Женский портрет» (фрагмент). Ок. 1460. Национальная галерея, Лондон	Медный браслет последних лет Средневековья. Англия, 1500 или позднее. Частная коллекция Питера Ривилла, Англия	Серьги вошли в моду в последние годы средневековой эры. Франческо Убертини «Сивилла» (фрагмент). Ок. 1525—1550. Музей истории искусств, Вена

Высоко ценимые в средневековую эпоху ожерелья оставались в основном прерогативой имущих классов, хотя ушлая прислуга, не желавшая отстать от хозяев, порой заказывала себе подобные же украшения из дешевых металлов и стеклянного «жемчуга». Мода начала XIV века требовала сложных и громоздких форм, сплетенных из множества цепочек, столь широких, что начавших у основания шеи они покрывали собой плечи и грудь. Простые звенья, переплетенные между собой перемежались растительными и цветочными мотивами. Для того, чтобы ожерелье никоим образом не скособочилось и не заняло некрасивое положение, его укрепляли на груди застежкой. По желанию владельца или владелицы, к ожерелью дополнительно укреплялись подвески или бубенцы. Однако, в начале следующего за тем XV века, для женщин стали привычными короткие ожерелья и цепкочки, не скрывавшие более декольте, и наоборот своим металлическим блеском оттенявшие белизну дамской кожи. Мужчины в скором времени также подватили новое веяние, однако вплоть до 1420 года длинные ожерелья ещё встречались наравне с короткими, и наконец, во втором двадцатилетии века, короткие ожерелья победили окончательно. Впрочем, «хорошо забытое старое» сумело вернуться в 1460—1480 гг. когда нити бус и переплетения цепочек удлинились вновь, как и ранее покрыв плечи и грудь, чтобы затем исчезнуть уже до конца Средневековой эпохи^[4].

Прихотливых форм и разновидностей этого любимого аристократией украшения в те времена было настолько много, что классифицировать их не представляется возможным. Скорее всего, многое зависело от индивидуального вкуса или каприза конкретного заказчика. Так простейшей известной формой «шейного украшения» была нитка жемчужных бус. Дорогое ожерелье могло состоять из двух или более ниток с нанизанным на них жемчугом, порой жемчужины перемежались другими драгоценными камнями, подобранными в тон; нитка жемчуга могла заканчиваться подвеской или кулоном. Для тех, кто не мог позволить себе жемчуг, стоивший достаточно дорого, существовали искусственные его разновидности, впрочем, сделанные достаточно грубо. Это были стеклянные шарики, заполненные изнутри перламутром. С другой стороны, в отличие от подлинных жемчужин, искусственным можно было придать любую форму, чем охотно пользовались женщины скромного достатка^[4].

В моде также были золотые и серебряные цепочки, как правило, двурядные, металлические звенья могли перемежаться эмалированными. К подобной цепочке зачастую полагался богато украшенный эмалью и драгоценными камнями крест или подвеска, кроме того, по желания владельца, дополнительными украшениями могли служить чеканные или эмалированные листья и неизменные бубенцы. Также тяжелые золотые цепи были незменным атрибутом орденского облачения — так у рыцарей Ордена Золотого Руна до нынешнего времени сохранился обычай в торжественных случаях надевать золотую кованую цепь с кулоном в форме крошечной бараньей шкуры из литого золота^[4].

И наконец, тот же крест, кулон или подвеска можно было носить на шелковой или атласной ленте, и наконец, оригинальной разновидностью «колье» служил кожаный или тканый шарф, не менее обильно украшавшийся драгоценными камнями и листиками из чеканного металла.

Ожерелья
Длинные ожерелья, спускающиеся на грудь, характерны для XIV века. Нероччо де Ланди «Портрет дамы» (фрагмент). Ок. 1485. Национальная галерея, Вашингтон	Особенной сложностью в изготовлении отличались витые ожерелья. Плетеное ожерелье XV века. Ганс Мемлинг «Портрет Марии Портинари» (фрагмент) — «Томмазо и Мария Портинари» (диптих, правое крыло). Ок. 1470. Музей Метрополитен, Нью-Йорк	Короткие ожерелья, плотно охватывающие шею, были очень модны в первой четверти XV века. Рогир ван дер Вейден «Портрет Изабеллы Португальской» (фрагмент). 1445—50. Музей Гетти, Лос-Анджелес	Кулоны, как правило, носились на кованых или витых цепочках. Ганс Мемлинг «Портрет молодой женщины» (фрагмент). 1480. Музей Мемлинга, Брюгге	Мужчины предпочитали шейные цепочки, на которых при желании мог разместиться кулон или знак ордена. Рогир ван дер Вейден «Портрет Филиппа Доброго» (фрагмент). Ок. 1450. Музей изящных искусств, Дижон

Но самым необычным аксессуаром того времени были, конечно же, бубенцы (фр. grelots, или sonnettes). Это было чисто дворянское украшение, овеянное славой идеального рыцарственности. В одном из самых известных романов куртуазной эпохи «Тристан и Изольда» волшебный бубенец на золотой цепочке, надетой на шею волшебного пса успокаивал тревоги и давал умиротворение всем, кто слышал его звон, и потому королева Изольда, догадавшись, что бубенец отнимает у неё любовь, смягчая боль разлуки, нежно сняла его с собачьей шеи и выбросила в море^[5].

В реальной жизни бубенцы служили украшением и геральдического и обычного костюма. Модники и модницы не могли отказать себе в удовольствии прикрепить бубенец к перчатке, там, где она переходила на предплечье в острый клин или же к днищу поясной сумочки. Впрочем, существовали и ещё более щегольские возможности, например — приказать себе изготовить шейную цепочку, на звеньях которой через определенные промежутки крепились бубенцы, или таким же образом прикрепить их к поясу, надеть гремящую связку на манер портупеи — от плеча к противоположному боку, прикрепив нижний конец к поясу или оставив свободно висеть, или спустить длинную цепочку с бубенцами с пояса до колен, закрепив её второй конец на спину — опять же, варианты зависели исключительно от фантазии конкретного щеголя или щеголихи^[5].

Бубенцы носил, примеру, на своем алом хуке Ла Гир, соратник Жанны д’Арк, сохранились и упоминания в документах, датируемые 1369 годом о некоем богаче, заказавшем себе жиппон, к каждой застежке и пуговице которого (не забыв про поясной кошелек) следовало прикрепить по серебряному бубенцу. Но всех затмил известный мот, щеголь и сердцеед — герцог Людовик Орлеанский, имладший брат короля Карла VI, приказав изготовить для себя в честь праздничного въезда своей невестки — королевы Изабеллы Баварской в Париж «пурпуэн из алого бархата… на верхней части которого, выше пояса обретались сорок овец и сорок лебедей, шитые жемчугом, притом что к шее каждой овцы прикреплен был бубенец, и каждый лебедь имел таковой же бубенец в клюве». Несложно представить, какой оглушительный звон издавали все 80 бубенцов при каждом движении высокопоставленного модника. Ещё два пурпуэна, изготовленные для того же праздника, были украшены не столь пышно, однако, к обоим прилагалось по «гремящей» шейной цепочке^[5].

Бубенцы
Серебряный бубенец. Англия, XV век или позже. Музей и художественная галерея Дерби	Бубенцы в связке и перчатка с бубенцом. Псевдо-Жакмар «Трое мёртвых и трое живых» (фрагмент) — «Малый часослов герцога Беррийского» (Lat. 18014), fol. 282. Национальная библиотека Франции, Париж	Поясные бубенцы на женском платье. Неизвестный художник «Портрет Лизбет ван Дювенворде» (фрагмент). Ок. 1430. Государственный музей, Амстердам	Каплевидные поясные бубенцы. Мастер молитвенников около 1500 года «Влюблённый и Друг» (фрагмент) — «Роман о Розе» (Harley 4425), fol. 67v. Ок. 1490—1500. Британская библиотека, Лондон	Шейные бубенцы. Ученик Мастера Бьюфорта «Александру подносят кубок с отравленным вином» (фрагмент) — «Книга Тальбота Шрусбери» (Royal 15 E VI), fol. 22v. 1444—45. Британская библиотека, Лондон

Средневековый бубенец представлял из себя две соединенные между собой полусферы, иногда полированные и гладкие, порой украшенные резьбой или чеканкой. В нижней полусфере обязательно делалась прорезь для лучшего звучания, верхняя столь же обязательно заканчивалась металлическим ушком, необходимым для крепления на платье. Впрочем, на сохранившихся миниатюрах видны порой и каплевидные бубенцы. Внутри всегда перекатывался шарик из металла или прочной глины, а порой и просто небольшой камушек.

Дорогие бубенцы изготовлялись из серебра, золота и многочисленных сплавов с добавлением благородных металлов, дешевые — из латуни или бронзы. Гремящая мода просуществовала довольно долго, так известны бронзовые бубенцы, датируемые началоа XVI века. Как было уже сказано, подобное «излишество» вызывало немалый гнев церковников, и как обычно — на него никто не обращал внимания^[5].

Примечания

---

20px20px © Vladislav Shipilov. Can be reproduced if non commercial. / © Владислав Шипилов. Копирование допускается только в некоммерческих целях.

---