Костюм средневековой Франции/Изготовление одежды

Версия 19:39, 8 июня 2014

Ткани

Волокна растительного происхождения

Лен

Шевиот

Хлопок

Волокна животного происхождения

Шерсть

Во времена позднего Средневековья одежда шилась из ткани как растительного, так и животного происхождения. Из первого типа известны были пенька, шевиот и лён, особенно популярный для изготовления нижнего белья. В XIII веке во Франции появился хлопок, завезённый купцами с Востока. Хлопчатая ткань использовалась для пошива одежды, белья, из неё же изготовлялись подкладки, необходимые для некоторых типов костюма^[1].

Однако важнейшим сырьём для ткани в течение всего Средневековья оставалась шерсть; французская поговорка того времени утверждала, что «под овечьими ногами песок превращается в золото»^[2]. Добротную, тёплую и прочную шерсть давали гасконская и иберийская породы овец, известные под именем «чурро», хотя наилучшей считалась английская продукция. Шетландские и костуордские породы славились длинным и крепким волосом, изделия из подобной шерсти долго не изнашивались и пользовались заслуженной популярностью. Североафриканские мериносы появились в XIV столетии, и распространение получили первоначально в Испании^[1].

Производство ткани
Стрижка овец. Французская школа «Июнь» (нижняя часть, середина) — «Миссал Жана де Фуа» (Lat. 16827), fol. 17v. 1492. Национальная библиотека Франции, Париж	Чесание шерсти. Симон Бенинг «Ноябрь» (фрагмент) — «Часослов да Коста» (Ms M.399), fol. 12v. Ок. 1515. Библиотека Моргана, Нью-Йорк	Женщины занимаются прядением и ткачеством. Мастер «Благочестивых женщин» Жана Беррийского «Танаквиль, супруга Тарквиния, за ткацким станком» — «Благочестивые и благородные женщины» (Fr. 598), fol. 70v. 1402—03. Национальная библиотека Франции, Париж	Крашение ткани. Мастер Эдуарда IV «Красильщики» — «О свойствах вещей» (Royal 15 E III), fol. 269. 1482. Британская библиотека, Лондон

Стрижка овец, как правило, производилась в мае, причём стадо предварительно купали в реке или в ближайшем водоёме. Шерсть с живота и ног складывалась отдельно, так как она полагалась слишком грубой, и большей частью использовалась для изготовления волосяной набивки или самых грубых и дешёвых ниток. Далее с помощью специального решета снятую шерсть очищали от грязи и комков. Эта работа считалась женской. Затем шерсть подвергали многократному мытью, чтобы избавить её от подкожного жира, промасливали, вычёсывали, вновь отделяя грубый волос, использовавшийся затем для набивки матрацев, от шерсти для прядения^[1].

Шелк

История шелка напоминает авантюрный роман, хотя, как всем известно, реальная жизнь порой способна дать фору любой авторской фантазии. Итак, родиной этой необычной ткани без сомнения является Китай. По самой известной из легенд (а их на самом деле немало), родоначальницей шелкоткачества была императрица Лэй Цзу, жена мифического Желтого Императора, основателя китайского государства. Однажды летом, императрице случилось пить чай под раскидистым тутовым деревом, и в какой-то момент, ветер стряхнул в ее чашку пушистый кокон тутового шелкопряда. Желая выбросить его вон, императрица ноготком край кокона, и вслед за тем потянулась длинная тонкая нить. Заинтересовавшись столь необычным материалом, императрица приказала придворным ткачихам превратить шелк-сырец в кусок ткани, и результат подобного творчества оказался столь впечатлаюящим, то Император постановил начать шелковое производство на всей территории страны^[3]. Традиционно считается, что это случилось около 2 500 лет до н.э.

Но легенды легендами, но древнейшим свидетельством о знакомстве пра-китайцев с шелком следует, пожалуй, считать находку, обнаруженную в 60-х годах в провинции Шаньси. Это кокон тутового шелкопряда, разрезанный явно человеческими руками. И наконец, шелковое полотно появляется в эпоху Шан (ок. 1600 - ок. 1027 гг. до н.э.), причем мастерство прядения и ткачества с высокой вероятностью указывает на достаточно развитую, возможно, многовековую традицию производства шелка; в том, что более ранние свидетельства не дошли до нас, винить следует только время, и слабую устойчивость самого материала к влаге и другим разрушителям органической ткани. Появившись вначале как чисто китайская мода, привычка носить шелковые одежды постепенно распространилась и на сопредельные страны.

В настоящее время мы знаем, что шелк производит гусеница тутового шелкопряда: когда ей приходит время окуклиться перед тем как превратиться в толстую, неуклюжую бабочку, она выпускает из слюнных желез тонкую, клейкую нить (постепенно утолщающуюся на внешней поверхности кокона). Интересно, что из множества разновидностей тутового шелкопряда, лишь одна (т.н. bombyx mori, или т.н. "круглый" шелкопряд) производит нить достаточно прочную, чтобы ее можно было превратить ткань. Производственный цикл и в наше время почти не изменился. Изначально, среди коконов тутового шелкопряда отбираются самые крупные и качественные (при том, что часть их откладывается для дальнейшего разведения), затем отобранные коконы обрабатываются горячим паром, или попросту погружаются в горячую воду, в результате чего клей, соединяющий нити (т.н. серицин), переходит в раствор, и нити становится возможным размотать. Затем коконы обрабатывают особыми билами, окончательно разъединяя нити, вплоть до того, как наружу выходит внешний конец, и далее, за дело берутся пряхи. Размотанный кокон способен дать до 500 м шелка-сырца, при том, что одиночная нить слишком тонка, и для производства собственно пряжи, нити с нескольких коконов вытягивают и скручивают между собой. Готовую шелковую пряжу ткут, моют и красят как любую другую ткань.

Однако, все эти подробности известны нам с вами, в древние времена Китай ревниво охранял тайну производства шелка; если считать от времени, о котором говорит легенда, ее удалось сохранить в течение трех тысячелетий. Возможно, одной из причин подобной таинственности было то, что даже в самом Китае шелк представлял собой исключительно дорогую ткань, из которой шили платье только высшим вельможам или же императорскому семейству; да и заграничная торговля этим товаром приносила огромные барыши. Удерживать тайну в последние столетия существования китайской монополии становилось все труднее, послы как соседних, так и европейских государств осаждали императорский двор просьбами уступить секрет за деньги, или военную помощь, но император, а вслед за ним чиновники-мандарины оставались глухи ко всем подобным предложениям. Украсть или выведать секрет с помощью подкупа было также не просто - закон грозил смертью ослушнику, дерзнувшему открыть иностранцу тайну производства шелка, или продать за границу особей шелкопряда. Более того, случись кому-то преступить запрет, вместе с ним казнена была бы вся его родня, родственники жены, и еще несколько семейств, связанных с преступником круговой порукой. Однако, хранить тайну вечно было невозможно. Первыми секрет шелка раскрыли японцы; приблизительно в 300 г. н.э., хитростью, или попросту грубой силой, им удалось вывезти в свою страну четырех мастеров-шелководов, с успехом наладивших производство на своей новой родине. Следующей секретом завладела Индия. О том, как это случилось, повествует очередная легенда. Согласно ей, китайская принцесса, выходя замуж за молодого индийского монарха, и желая в новой стране одеваться в привычные ей шелковые ткани, предусмотрительно захватила с собой коконы тутового шелкопряда, сумев вывезти их в пышной прическе (по другому варианту легенды - в багаже, или высоком головном уборе). Случилось это в том же IV в. н.э. Таким образом, шелководство постепенно нашло себе дорогу в сопредельные страны, однако, для далекой Европы, вплоть до Средних веков шелк оставался баснословно дорогой, экзотической тканью.

Первые упоминания о шелке появляются в сочинениях западных авторов на рубеже I в. н.э. Судя по всему, до Европы реальная информация доходили в виде неких смутных слухов, в которых реальность дополнялась догадками и откровенным фантазированием. Так в античное время равно приемлемыми считались гипотезы что шелк - это некий волокнистый минерал; шерсть экзотического животного ^[4]; некое растительное волокно. В частности Геродот полагал, что шелк получается путем переработки азиатской древесины или трав. Знаменитый Аристотель, отдавая дань обоим последним предположениям, считал равно возможным считать, будто шелк есть шерстяная ткань, или же его изготовляют из неких цветов, деревьев или трав. И наконец, ближе всех прочих к истине подходило предположение, будто речь идет о паутине, которую разматывают и используют затем для прядения и ткачества. Так или иначе, немногим европейцам, которым удавалось достичь Китая оставалось единственно закупать необработанные шелковые ткани, и доставив их себе на родину, распускать на нити и заново ткать и красить, уже в соответствии с местными вкусами. Из-за длительности и опасности подобных путешествий, шелк продавался в буквальном смысле по цене золота, драгоценного металла требовалось отдать столько же (а порой и значительно больше!) чем весил скромный шелковый рулон. В результате шелковые одежды были доступны буквально единицам; чтобы немного снизить головокружительные цены, и заодно увеличить количество ткани, к шелковым нитям добавляли шерсть или хлопок. Считается, что первыми подобную технологию освоили жители греческого острова Кос, однако, в скором времени, ее стали использовать и в сопредельных странах. Полагается, что именно подобный полу-шелк получил распространение в Римской империи - в особенности им увлекались состоятельные дамы. В попытке противостоять разнеживающей восточной роскоши, римский Сенат в начале н.э. принял закон, запрещавший мужчинам одеваться в шелк. Впрочем, исключения все же были, в частности, Веспасиан и его сын Тит во время триумфа могли позволить себе шелковые аксессуары в одежде. Беспутный Гелиогабал первым из римских императоров обрядился в наряд, целиком состоявший из чистого китайского шелка, чем вызвал нешуточный скандал. Не без оснований его обвинили в разбазаривании государственной казны.

Основными шелкоткацкими и торговыми центрами на Западе стали Александрия и Антиохия, однако усиление персидской империи привело к тому, что именно после IV в. н.э. персы превращаются в основных посредников между Европой и Китаем. Им удается захватить в свои руки основные торговые пути, кроме того Шапур II, захватив Сирию, вывез в свою страну множество пленных - сирийцев и греков, знатоков шелкоткацкого производства, после чего на территории Персии появилось собственное шелкоткацкое производство. Основой его был все тот же шелк-сырец, доставлявшийся из Китая по Великому Шелковому Пути, который затем превращался в богатые полотна, украшенные типично персидскими растительными и геометрическими орнаментами, изображениями сказочной птицы Симург или персонажей древних легенд. Персидские, или как их порой называют в исторической литературе, персидские шелка наводнили Европу, их популярность была так велика, что упоминания о "персидском шелке" сохранют даже русские сказки, в частности им торговал Садко, "богатый новгородский гость". Византия также пыталась наладить закупки шелка в Китае, но персы, в течение множества веков враждовавшие с империей, сумели надежно блокировать все пути на Восток. В течение нескольких сотен лет византийские императоры ломали голову над тем, как обойти подобное препятствие, и наконец, в VI в. н.э. нужное решение было найдено. Считается, что практичный Юстиниан был этим обязан двум монахам, персам по происхождению. Соблазнив их огромной наградой, он сумел уговорить их предпринять более чем рискованное путешествие в Китай^[5]. Сумев беспрепятственно пересечь владения персидского шаха, под видом миссионеров христианской веры, оба святых отца проникли в Китай, и каким-то образом сумели выведать тщательно охраняемый секрет. Более того, им удалось вывезти из страны яйца тутового шелкопряда, спрятав их в полом бамбуковом посохе. Так или иначе, монахи были осыпаны милостями, а Юстиниан, в свою очередь монополизировав производство шелка, поднял цены до небес, столь же благополучно забыв о собственном приказе, устанавливавшем максимум для продажи шелковых тканей, и в течение VI веков византийский шелк безраздельно царил на всем европейском рынке. Изначально византийские мастера подражали персам, вплоть до того, что на готовых тканях появлялись арабские или персидские изречения, вытканные причудливой вязью; позднее, появился и собственный орнаментальный стиль. Византийские шелка обычно ткались с добавлением золотой или серебряной нити, и украшались изображениями реальных или фантастических животных и птиц, и наконец, батальными сценами.

Охота за шелком продолжалась, в Х веке его производство освоила Бухара, местные мастера, добавляя к шелковой нити козью или овечью шерсть научились выделывать легкие, мягкие ткани, известные вплоть до настоящего времени под именем "бухарского шелка". В IX и Х веках производство шелковых тканей (по-видимому, из привозного сырья) начинается на Сицилии, однако, свой подлинный размах оно получает после 1131 г., когда король острова, Роже, и его эскадра под предводительством Георгия Каппадокийского, грека по происхождению, сумели захватить в плен византийских мастеров - шелководов и ткачей, из Афин, Коринфа и Фив, перевезти их в Палермо, на Сицилии, и далее уже с размахом начать собственное производство. Опасения византийцев были небезосновательны, уже через несколько десятилетий сицилийский шелк сумел во многом потеснить греческую продукцию.

Шёлк изначально привозился купцами с Ближнего Востока и Западного Средиземноморья, но уже в XV веке его производство началось в Лионе, причём пищей для гусениц шелкопряда служил местный тутовник.

Прядение

Следующая стадия работы — прядение — считалась также почти исключительно женским и домашним занятием. Прядильные мастерские были редки, большая часть работы выполнялась дома, причём если лён и пенька большей частью предназначались для домашнего же ткачества, и лишь избытки уходили на рынок, то шерсть почти вся уходила на продажу. Прялка была настолько привычным инструментом, что стала в литературе и иконографии непременным атрибутом женщины-крестьянки. Этот древний и крайне простой инструмент состоял поначалу всего лишь из доски, которую ставили стоймя, и веретена с пряслицем; вытяжение нити было процессом исключительно ручным, утомительным, а порой и болезненным, потому что однообразные движения по скручиванию нити раздражали кожу. Самопрялка, упрощающая и ускоряющая процесс вытягивания и скручивания волокон, была, по-видимому, изобретена в Персии, но через посредство итальянцев быстро стала популярной в Европе; первое документальное упоминание этого инструмента датируется 1290 годом^[6]. Следует заметить, что, как и любое крупное изобретение, самопрялка вызвала к себе настороженность и даже враждебность и была официально запрещена к использованию — из страха, что начнёт рушиться привычный образ жизни. Но, конечно же, ни к какому результату эти запреты не привели. Самопрялка продолжала распространяться, давая двойственный эффект. С одной стороны, тяжёлая и громоздкая, чем примитивный старинный инструмент, она отнимала у женщины-крестьянки свободу, по сути дела, приковывая её к дому^[6]. С другой, стало выгодным ремесленное производство пряжи. Первые мастерские открылись во Фландрии, затем королева Филиппа, жена Эдуарда III, памятуя, сколь выгодной оказалась торговля пряжей для её страны, основала в 1336 году прядильное производство в Норвиче, (Англия), причём английская шерсть очень быстро завоевала место на европейском рынке^[7].

Ткачество

Производство ткани

Ткачество — следующий этап производства — было уже мужским делом. Ткань изготовляли на горизонтальных станках, натягивая на них нити основы, и с помощью двух поднимающихся планок, движения которых можно было регулировать с помощью педали, поднимали желаемые нити, давая утку проходить сквозь них вперёд и назад. Рядом с ткачом должен был обязательно находиться помощник, следивший за тем, чтобы нити не запутывались и не рвались. Обычно эту работу поручали детям, которым из-за небольшого роста было не утомительно из раза в раз наклоняться к станку. Ткачи Позднего Средневековья были, как правило, первоклассными мастерами, знающими своё дело досконально, притом что лишь очень немногие могли позволить себе приобрести в собственность мастерскую; большая часть их состояла на жаловании у старших суконного цеха, имевших в своём распоряжении стада баранов, леса, наёмных работников и даже корабли для торговли с заморскими странами^[8].

Виды плетений

Продажа и дальнейшая обработка

Готовая ткань отправлялась на многочисленные ярмарки. Торговля тканью в Средние века была прекрасно налаженным и весьма прибыльным делом, связывавшим Францию даже с такими отдалёнными странами как Индия и Китай. Идущие в продажу ткани, как местные, так и привозные, обязательно подвергались контролю специальными представителями суконного производства, называемые фламандским словом eswardeurs. Только проверенные ими рулоны, снабжённые свинцовой печатью, могли быть выставлены на продажу^[9].

Небелёная, грубая, серовато-коричневая ткань с многочисленными неровностями и узелками продавалась мерным куском. Без дальнейшей обработки она могла идти только на лошадиные попоны; впрочем, самые бедные использовали её для постели, а цистерцианцы закупали необработанное полотно для пошива монашеских ряс. Однако в большинстве случаев, ткань подвергалась дальнейшей обработке в суконных и красильных мастерских^[9].

Первоначально её многократно промывали в чанах, мяли и перетирали с углём — эта процедура способствовала выравниванию волокон и исчезновению узелков. Затем полотно выбивали специальными билами и вымачивали его ногами в чанах, заполненных песком и винным осадком. Эта работа, не требовавшая ничего, кроме физической силы и здоровья, была уделом неквалифицированных работников, занимавших низшее положение среди членов суконного цеха. Эта буйная и плохо управляемая масса постоянно питала склонность к бунту, что время от времени проявлялось в драках и стычках, принявших особенно серьёзный размах, когда в XIII веке появилась возможность заменить валяльщиков механическими молотами, приводимыми в движение водяной мельницей. Взбунтовавшиеся чернорабочие разрушили несколько таких мельниц, отнимавших у них заработок, но, конечно же, остановить историю подобные вспышки не могли^[10].

Наконец готовая ткань по необходимости поступала к красильщикам, а от них уже передавалась портным и белошвейкам. Кроме своих тканей, использовались и привозные; торговые книги XIV века называют александрийский и татарский шелка, золотое и серебряное шитьё, кашемир, саржу, фланель, тафту, камку и даже своеобразное полотно, называемое cottum, которое выделывалось из кошачьей и собачьей шерсти^[11].

Производство и продажа одежды
	x230px
Пошив шёлковой одежды. Джованнино де Грасси «Шёлковая одежда» — «Theatrum sanitatis» (Ms. 4182), tav. 205. XIV век. Библиотека Касанатенсе, Рим	Пошив шерстяной одежды и снятие мерки с клиента. Джованнино де Грасси «Шерстяная одежда» — «Theatrum sanitatis» (Ms. 4182), tav. 206. XIV век. Библиотека Касанатенсе, Рим	Пошив льняной одежды. Джованнино де Грасси «Льняная одежда» — «Theatrum sanitatis» (Ms. 4182), tav. 207. XIV век. Библиотека Касанатенсе, Рим	Продажа обуви и одежды. Неизвестный художник «Монеты как мерило торговли» (фрагмент) — «Этика, Политика и Экономика» (Ms. I 2), fol. 145. 1453—54. Муниципальная библиотека, Руан

Шитье

Швейный цех и швейные принадлежности

Силуэты и швы

Техника вязания

Украшение костюма

Меха

Меха, вышедшие из моды ближе к концу XIII века, пятьдесят лет спустя вновь привлекли к себе внимание. Мехами оторачивали и подбивали платье, что было далеко не лишним, если вспомнить, что даже замки и церкви порой были холодными и сырыми. Высшую ступень в меховой иерархии занимали соболь (фр. zibeline), белый горностаевый мех с чёрными хвостиками (фр. ermine), vair — сложное меховое полотно, получаемое соединением кусочков меха белого горностая и серой белки, высоко ценимое при дворе меховое полотно из брюшек и спинок молодых, более мелких по размеру белок, (фр. menu vair). Считается, что название этого меха идёт от французского verre — «стекло», так как на свету имеет стеклянный блеск. Беличьи шкурки в большом количестве доставлялись из Венгрии. Меха этого типа, как правило, предназначались для платья короля, королевы и высших сановников. Меньшей ценностью обладал gris — куний мех или зимний наряд европейской белки, в ряду с ним стоял кроличий мех (фр. lapin); обе эти разновидности считались дворянскими. В самом низу иерархии находились барашек (фр. mouton) и бобр (фр. castor), использовавшиеся в частности для придворных облачений и ливрей^[12].

Вышивка и аппликация

Накладные украшения

Примечания

20px © Zoe Lionidas (text). All rights reserved. / © Зои Лионидас (text). Все права сохранены.