Глава X. О битве под Вернеем.
|
И потому, что это произошло, указанным герцогам Алансонским, графам дю Глаз и де Бокан было предложено наступать на город Верней, по праву принадлежавший указанному герцогу Алансонскому, бывший его наследственным владением, и они туда отправились. И когда люди, бывшие в городе, поняли, что имеют дело со своим законным сеньором, то покорились ему все за исключением многих англичан, запершихся в одной из башен; каковую башню удалось занять посредством договора с англичанами, бывшими внутри, которым позволили уйти, сохранив свою жизнь и имущество. И таким образом город и башня были приведены к покорности королю и монсеньору Алансонскому. После чего все сеньоры и капитаны собрались на совет, дабы решить, как им поступать далее: многие склонялись ко мнению, что необходимо снабдить город Верней надежным гарнизоном и таким образом защитить его от англичан, и далее указанным сеньорам вместе со своими людьми ударить на англичан и застать их врасплох во многих городах, каковые были ими заняты, и посему были бедными людьми и не имели надежных гарнизонов, ввиду того, что указанный замок и город Иври сдались неприятелю, и потому не было необходимости в указанное время идти туда на помощь.
Такового мнения держались граф д'Омаль, виконт Нарбоннский и другие опытные капитаны, служившие давно, и знавшие о чем говорят, прославленные своей доблестью и знанием законов войны: и посему никто из них не советовал французам вступать в открытый бой, потому что в последнем случае, это обернулось бы поражением. И наоборот, графы де Глаз и де Букан, шотландцы и некоторые из французов, юные и преисполненные воинской доблести и пыла, которые еще не знали войны и пришли прямиком из своих домов, держались другого мнения; и были среди них некие люди, утверждавшие, будто те, кто говорил, что англичан им не разбить в открытом бою так утверждали из трусости; при том, что это были самые доблестные и опытные в искусстве войны; но пока они спорили между собой и решали, как им поступить в дальнейшем, пришло известие о том, что герцог Бетфордский с большим и сильным войском, расположился в трех или четырех лье от указанного города Вернея, и искал с ними сражения. И далее никто уже не сомневался, что боя не избежать, потому что шотландцы и часть французов решили, что желают схватиться с англичанами, и что сражению быть.
И далее наутро в четверг после праздника Богородицы, что в середине августа, герцог Алансонский, графы дю Глаз, де Букан, д'Омаль и другие французы вышли в открытое поле и выстроились для битвы возле указанного города Вернея; и конные расположились на обоих флангах, чтобы ударить по лучникам, и также на одном из флангов расположились ломбардцы, каковых насчитывалось около пяти сотен человек, все вооруженные копьями; а на другом стояли французы, всего две или три сотни копий. Указанные принцы и сеньоры предпочли сражаться пешими.
Когда они выстроились в боевой порядок, герцог Бетфордский, графы Суффолк и Салисбери появились вскоре, вместе с весьма многочисленным войском; каковое при виде французов спешилось и выстроилось правильным порядком, их лучники расположились на флангах, с обеих сторон; и также лошади и обоз были отправлены в тыл. И обе армии начали наступать одна против другой; но англичане двигались медленно и осторожно, стараясь как можно более сберечь сил; шотландцы же наоборот, двигались без оглядки и чересчур поспешно, дабы поскорее добраться до своих врагов, и также французы, при том, что большинство из них выбилось из сил еще ранее чем столкнулось с врагом в бою. Виконт Нарбоннский наступал впереди своих войск и вызывал на бой и держал себя весьма дерзко. Ломбардцы же в конном строю предпочли не вступать в бой с английскими лучниками; и обогнули их, направляясь к обозу и захватили его и далее уехали прочь, не сделав более ничего.
Конные французы, каковых было две или три сотни копий, доблестно ударили по неприятелю на другом фланге, где было собрано около двух или трех тысяч лучников и две сотни английских копейщиков; и атаковали их с такой силой и доблестью, что опрокинули и разбили указанных англичан, и среди тех многие были убиты и попали в плен. После чего, они не обращая внимания на действия остального войска, и решили полностью добить англичан; однако же, вышло иначе, и поражение для французов было страшным[1], и предшествовала ему жестокая и жаркая битва. И в ней погибли граф де Глаз, Джеймс, и его сын, и Букан Шотландский, особенно много из их людей; и также граф д'Омаль и граф де Вентадур, виконт Нарбоннский, граф де Тоннер, сеньоры де Гравилль, де Босо, мессир Шарль ле Брюн, мессир Антуан де Каурс сеньор Маликорнский, мессир Гильон де ла Палю, и многие другие и потери доходили до шести или семи тысяч человек. И в плен попали: герцог Алансонский и бастард Алансонский, сеньор де ла Файет, маршал Франции, сеньор де Мортемер и многие другие. И когда тело виконта Нарбоннского было найдено, англичане повесили его на дереве, потому что он был причиной смерти герцога Бургундского[2]. И на следующий день англичане заняли город Верней, и башню, в которой пытались запереться множество французов; каковые по приказу герцога Бетфордского, были отпущены прочь, сохранив свою жизнь и имущество. В этой битве погибло также большое число англичан и других, что держали их сторону; и также указанный герцог отправил гонцов в города и крепости, дабы передать известие о своей победе, и объявить об этом без всякой торжественности: потому что в этой битве нашли свой конец многие из людей, известных своей честью. И англичане унесли с собой тела павших сеньоров, и король приказал похоронить их со всеми почестями.
Примечания
- ↑ Поражение при Вернее сравнимо с катастрофами при Азенкуре и Креси. Армия д'Омаля просто перестала существовать, ее начальник сложил голову на поле битвы. Англичане после этого смогли прочно закрепиться на французском севере, не ожидая более удара в спину.
- ↑ Гибель Жана Бесстрашного - герцога Бургундии, до сих пор является непроясненным моментом французской истории. Канва событий выглядела следующим образом: герцог Жан, предводитель бургундской партии, сумел подчинить себе Париж, и по сути, держал в почетном плену короля и королеву, осуществляя власть от имени безумного Карла VI. Другое дело, что дофин сумел ускользнуть и скрыться в Анжу, под защитой анжуйских войск. Без дофина власть бургундца не могла быть в полной мере легитимной, и посему исчерпав все возможности уговорить юного Карла вернуться в столицу, бургундец был вынужден пойти на мирные переговоры, отправившись к нему в Монтеро. На мосту, где должна была состояться встреча сторон, герцог был убит. Сам дофин и его сторонники изо всех сил пытались представить дело как гибель в случайной ссоре, которую затеяли между собой рыцари той и другой стороны. Бургундцы, соответственно, видели в этой истории циничную ловушку, в которую заманили их господина, мстя подобным образом за убийство Людовика Орлеанского, которое, как мы помним, бургундец совершил за несколько лет до того. Виконт де Нарбонн был одним из участников драки на мосту, и посему, в качестве запоздалой мести, его бездыханное тело было повешено на дереве.
