Медицинские аспекты ранения Жанны д'Арк

Версия 00:51, 6 июля 2020

Вступление

Осажденный 12 октября 1428 года англичанами город Орлеан, расположенный на правом берегу Луары и имеющий весомое стратегическое значение для не подчинённой англичанам части Франции, после печально известного «селёдочного дня» 12 февраля 1429 года был на грани капитуляции перед врагом. К этому же времени на исторической арене появляется крестьянская девушка Жанна известная как д’Арк и именуемая в хрониках Девой (фр. Pucelle, лат. Puella). В марте, она добилась аудиенции у самого дофина Карла VII, а после долгой и тщательной проверки, пройденной в Пуатье, во главе опытных полководцев и значительного военного отряда отправилась на помощь осаждённому городу везя также большой запас провизии. Жители Орлеана, к тому времени, окруженному почти со всех сторон осадными бастилиями по словам орлеанского купца Жана Люилье — «были доведены до такой крайности врагами, державшими их в осаде, что уж не знали, от кого им ждать помощи, кроме как от бога».

Прибытие Жанны и первые успехи французского оружия

Наконец в пятницу 29 апреля ожидаемая помощь пришла, в восемь часов вечера Жанна д’Арк прибыла в Орлеан, где к её приходу все улицы были освящены факелами. В скором времени, 4 мая последовал первый подвиг Жанны. В то время как отряд маршала Франции Жана де Бросса, сеньора де Буссака блокировал бастилию Сен-Пуер (прозванную англичанами «Париж») Жанна, вкупе с Жаном де Дюнуа, более известным как Орлеанский бастард, Ла Гиром, Жаном Потоном де Ксентрайлем, бароном де Рэ и другими, мощным ударом под прикрытием арбалетчиков атаковали расположенную с восточной стороны от города бастилию Сен-Лу. Почти весь вражеский гарнизон был уничтожен, в плен захвачено 22 англичанина, а сама бастилия сожжена дотла.

За первым успехом последовал и второй. 6 мая французы перебрались на южный берег Луары, где на восемнадцатом пролёте орлеанского 400 метрового моста располагалась мощная крепость Турель, имеющая четыре высокие башни и соединяющая мост с берегом. Прямо перед ней, находился одноименный грозный форт, опоясанный глубоким рвом и деревянным частоколом. Напротив этого форта располагался укрепленный англичанами монастырь Августинцев, а слева от него бастилия Сен-Жан-ле-Блан из каковой, английский гарнизон, не дожидаясь штурма благополучно удалился в монастырь Августинцев. Впрочем, им это не помогло, поскольку французы начали такой мощный и упорный штурм что англичане вынуждены ближе к вечеру сдаться. Тогда же Жанна, получила своё первое ранение наступив на металлическую триболу — предназначенную главным образом для выведения из строя вражеской конницы и пехоты. С возвращением Жанны в Орлеан, колотую рану подошвенной части стопы обработали, предотвратив таким образом возможность заражения и связанных с ним серьезных последствий. Учитывая, что уже на следующий день Жанна возобновила своё участие в боевых действиях, полученное ранение стопы можно расценить как лёгкое, вероятно толстая кожаная подошва солерета (если таковой имелся) препятствовала глубокому проникновению металлического острия в стопу.

Штурм Турели и обстоятельства ранения

Суббота 7 мая 1429 года стала решающей датой в судьбе Орлеана. С рассветом начался штурм форта и крепости Турель. Современник событий и вероятно их очевидец, анонимный автор «Дневника осады Орлеана и путешествия в Реймс», отмечает, что «штурм был весьма достославным», англичане изо всех сил отбивали натиск «французов, каковые во множестве приставляли лестницы к стенам». Но несмотря на все усилия штурмующих, с рассвета до обеда им так и не удалось достичь существенных результатов по захвату форта, и не мудрено, ведь его гарнизон составляли около 700—800 закаленных в боях, английских ветеранов «каковые уже давно сражались во Франции». Многие французы были убиты, ещё больше было раненых, а ввиду отсутствия возможности ротировать бойцов (о том, что штурм проходил без передышки сообщают сами его участники) и отдыха, натиск заметно ослаб, в следствии чего Жанна после обеда, (или же согласно также анонимной «Хронике Девы» и воспоминаниям Дюнуа утром), преследуя цель подбодрить уставших французов собственным примером, спускается на дно оборонительного рва, подходит вплотную к основанию форта и с помощью других солдат приставляет осадную лестницу к стене, пытаясь вскарабкаться на вершину Турели. Чтобы быть на виду у французов, находясь в гуще боевых действий, Жанна, имевшая согласно французскому историку Адриану Арманду рост 1.58 в свои 16-17 лет, по всей очевидности держала в руке своё знамя. К несчастью, её таким образом могли отлично распознать не только французы, но и стоящие на вершине форта англичане. Современные историки, почти все сходятся во мнении, что, сделав пару шагов по лестнице, или же в момент, когда Жанна стояла у основания Турели приставляя лестницу к стене оставшийся навеки неизвестным, вражеский стрелок, произвёл выстрел. Выпущенный боеприпас ранил Жанну. Переходя к вопросу о локализации этого ранения, отметим, что ожидаемого эффекта от демонстрации Жанны не последовало, наоборот, её ранение произвело к падению боевого духа и без того утомленных французов, а командование, не просто остановило штурм, но даже вынесло на обсуждение вопрос о его перенесении на следующий день. Англичане в свою очередь приободрились. Однако их ликование было недолгим.

Источники о ранении Жанны

Необходимо отметить, что многочисленные нарративные упоминания о ранении Жанны, написанные через несколько лет или даже десятилетий после упомянутых выше событий, людьми, которые не являлись очевидцами и даже современниками этих событий, не только очень скудны, противоречивы и сухи, но и не внушают доверия, поэтому относиться к ним нужно с осторожностью. Перечислим некоторые описания ранения Жанны, которые подают эти авторы. Эберхард Виндеке (слуга императора Священной Римской империи Сигизмунда I Люксембурга), через несколько лет после снятия осады с Орлеана писал о ранении Жанны локализовав его «выше правой груди». Филипп де Виньоль в своей «Хронике», написанной в конце XV века отмечает: «сказанная Дева, стоящая на краю рва, и вселяющая мужество в этих людей, была ранена арбалетным снарядом, выпущенным с бульвара, который пронзил её правую грудь. И из храбрости, которая была в ней, она извлекла этот снаряд из своей груди; и попросила немного оливкового масла, дабы покрыть рану небольшим куском хлопковой ткани». Свергнутый в 1483 году дож Генуи Баттиста де Кампофрегозо, нашедший убежище во Франции писал, что Жанна «была ранена в шею».

Среди источников, заслуживающих доверия, несомненно, являются участники и очевидцы штурма Турели, среди них: Жан де Дюнуа, Орлеанский бастард, Луи де Кут паж Жанны, её личный оруженосец Жан д’Олон, духовник Девы монах-августинец Жан Паскерель и конечно же сама Жанна, к показаниям которых мы еще вернемся. К хроникам заслуживающих пристального внимания можно отнести сказанную «Хронику Девы» которая упоминает что «утром названная Жанна была ранена снарядом, большим болтом, каковой снаряд пробил ей плечо насквозь». «Дневник осады Орлеана и путешествия в Реймс сообщающий о том, что «Дева, получила ранение, ибо снаряд прошел навылет между плечом и горлом», а также «Хронику Карла VII» официального королевского придворного историографа Жана Шартье, который говорит о ранение Жанны «в плечо виретоном». Но вернемся к показаниям очевидцев.

Показания участников и очевидцев штурма Турели

На четвертом публичном допросе в ходе Руанского процесса Руанского процесса 27 февраля 1431 года сама Жанна заявила, что «была ранена в шею стрелой из лука или же арбалета». Намного позднее на реабилитационном процессе 1455—1456 годов Жан Паскерель отметил, что якобы Жанна за день до штурма, предсказала своё ранение обронив такие слова: «кровь покажется на теле моем над грудью» не забыв также отметить, «что после обеда, Жанна, как она и предсказала, была поражена стрелой выше груди». Интересно что этот же эпизод содержится в Регистре счётной палаты Брабанта записанный некоторое время спустя после захвата Турели и снятии осады. Жанна беседующая с дофином, произнесла что «она сама будет ранена снарядом перед Орлеаном, и что она не умрет от этого». Насколько правдоподобны слова о предсказании ранения сказать сложно, но получив таковое продолжает Паскерель, «почувствовав себя раненной Жанна испугалась и горько заплакала».

Сообщения источников, хоть и разнятся между собой, но позволяют локализовать ранение в области шейного основания, ключицы и плеча (в бытовом понимании). Однако, особого внимания заслуживают показания Жана де Дюнуа, данные им 22 февраля 1456 года (то есть через 27 лет после снятия осады с Орлеана на упомянутом выше процессе в соборе Парижской Богоматери), о локализации и предположительной длине раневого канала. По его версии выпущенная стрела (лат. sagicta или sagitta) вошла на полфута, то есть более чем на 15 см. (лат. quantitate dimidii pedis) в область «между её шеей и лопаткой» (лат. suam inter collum et spatulas) и что Жанна «ничего не предприняла дабы залечить рану» на месте. Это описание говорит о том, что не были повреждены жизненно важные органы и ранение можно оценить ближе к средней степени тяжести. Несмотря на то, что великий камергер Франции свидетельствовал, будучи в глубоком трауре из-за случайной гибели своего сына Людовика, его показания точны, логичны, правдоподобны и внушают доверие. Всё же Дюнуа имел представление о подобного рода ранениях, поскольку в феврале 1429 года в ходе битвы селедок был ранен стрелой в стопу. В соответствии с современной научной анатомической классификацией частей тела человека, описание Дюнуа говорит о том, что наиболее вероятным ранением было ранение надплечья стрелой (упомянутый Люилье, также выступавший свидетелем на процессе, вспоминал что Жанна «была ранена стрелой» (лат. quod fuerat vulnerata de una sagitta)), пробившей трапециевидную мышцу.

Если Жанна самостоятельно извлекла стрелу, как о том сообщает «Хроника Девы» необходимо было немедленно обработать рану и остановить кровь. Впрочем, Луи де Конт уточняет что с Жанны всё-таки сняли доспех, удалили стрелу и обработали рану «оливковым маслом и жиром», (лат. oleum olivarum cum lardo) и как свидетельствует автор «Хроники Девы» приложили кусок полотна, это же подтверждает Жан д’Олон говоря, что Жанне перевязали рану. В показаниях Паскереля присутствует также эпизод, о некоторых солдатах, которые хотели прочесть заклинание, от чего Жанна категорически отказалась сказав, что «Я лучше умру, чем сделаю то, что, как я знаю, является грехом; Я хорошо знаю, что однажды должна умереть, но не знаю ни когда, ни каким образом, ни в какой день; если моя рана будет исцелена без греха, я буду очень рада исцелиться».

Особенности защитных доспехов и снаряда повлиявшие на механизм полученной травмы

Отметим, что локализация ранения, сообщенная Жанной, Дюнуа и автором «Дневника осады» правдоподобна и логична, если мы взглянем на некоторые особенности защитного латного доспеха. Как свидетельствуют счета королевского казначея войн, Эмона Рагье, сеньора де Л’ай, 2 апреле 1429 года в Туре «было заплачено и вручено вышеупомянутым казначеем оружейных дел мастеру за изготовление полного комплекта доспеха для вышеупомянутой Девы 100 турских ливров». Причем по сообщению Шартье «она была вооружена настолько быстро, насколько это возможно». Со своей стороны писарь ратуши города Альби, который видел её, уточняет: «Жанна была закована в белое железо с ног до головы». Посему, насколько мы можем судить, Жанна имела цельный латный доспех, состоящий из ряда стальных защитных элементов и весящий около 18-23 кг.

Главный элемент защищающий торс — металлическая кираса, состоящая из двух частей как известно не примыкает вплотную к шее, оставляя небольшой участок между основанием шеи, трапециевидной мышцей и кирасой уязвимым. Его в свою очередь, вместе с шеей, еще в конце XIV начале XV века стали закрывать цельнометаллической пластиной — горже, которая заменила собой бармицу, но продолжали также использовать и кольчужные воротники предназначенные для полной защиты шеи. Поскольку стрела, выпущенная из лука равным образом, как и арбалетный болт не могут пробить латные доспехи войдя по словам Дюнуа более чем на 15 см представляется возможным что выпущенный сверху вниз стоящим на вершине форта стрелком боеприпас, попал (если мы учтем слова Жанны о ранении в шею и Дневника осады о снаряде между горлом и плечом и показания Дюнуа) как уже было сказано в правую часть трапециевидной мышцы у основания шеи, пробив кожу в правом верхнем отделе спины, что не помешало бы Жанне самостоятельно, без серьезных повреждений извлечь поразивший её снаряд и продолжить участие в штурме Турели. Данное ранение было эффектным а выстрел в свою очередь, не эффективным.

Если мы учтём сообщение «Хроники Девы» о сквозном ранении, то боеприпас должен был пробить кольчужный ворот, пройти через трапециевидную мышцу и пронзив кожу в лопаточной области, а также пурпуэн остановится уперевшись в заднюю часть кирасы. В. Райцес в своем исследование посвященном Жанне предполагает, что она была ранена в правую ключицу, что выглядит довольно сомнительно, поскольку в этой части тела находятся верхушка лёгкого,сосудисто-нервный пучок,подключичная артерия, ранение которой произвело бы к обильному кровотечению и летальному исходу. Кроме того, не один источник не упоминает об обильном кровотечении раны, что также может указывать на попадание в трапециевидную мышцу, поскольку кровотечение сильным будет только при ранении артерий и вен среднего или крупного калибра. В трапециевидной мышце такие сосуды находятся глубже. Поэтому в месте повреждения мышечных волокон будет кровоподтёк разной степени выраженности в зависимости от количества повреждённых мышечных волокон и длины раневого канала. Связана величина кровоподтёка ещё и с тем, что наконечник стрелы (чего не скажешь про тяжелые, имеющую грубую форму наконечники арбалетного болта) при движении в ране не размозжает а раздвигает и разрезает мышечные волокна в зависимости от направления полёта стрелы. При размозжении тканей травма обычно более тяжёлая и сопровождается кровоподтёками, потерей функции пострадавшей мышцы и присоединением гнойных осложнений. Нанесенное ранение было не смертельное, однако болезненное, о чём может свидетельствовать появление Жанны на следующий день в воскресение лишь в лёгкой кольчуге.

О вероятной позиции стрелка

Переходя к вопросу о позиции стрелка, с которой могла быть ранена Жанна во время штурма Турели можно высказать следующие соображения. Так исходя из траектории полёта травмирующего снаряда,положения противника на штурмовой лестнице, одетых на противнике защитных средств, кажется маловероятным, что выпущенный сверху вниз снаряд, по поднимающемуся прямо на стрелка к вершине форта противнику, мог бы попасть в трапециевидную мышцу, учитывая, что Жанна была в шлеме типа бацинет или салад. Широкие борта подобного рода шлемов, не позволили бы снаряду нанести ранение в эту часть тела. Металлическое острие снаряда, в таком случае скользнет по боковой части шлема и может отрекошетить в кирасу или наплечник не пробив его, при условии, что объект в момент выстрела не поднял голову, ведь при поднятой вверх голове приоткрывается уязвимый участок между кирасой и передней поверхности шеи. Попадание снаряда в переднюю или в боковую поверхность шеи могло привести к гибели противника в связи с возможностью массивного кровотечения из поврежденных крупных кровеносных сосудов, повреждения нервных стволов и трахеи, развития болевого шока. Наиболее вероятно ранение нанёс стрелок стоявший несколько правее и выше штурмовой лестницы. В таком случае открыта уязвимая область движущегося к вершине форта объекта, стрелок видит боковую часть шеи и надплечье. Жанну спасло от гибели то, что стрела ушла чуть-чуть правее от боковой поверхности шеи и прошла через трапециевидную мышцу, не причинив существенного вреда. Если бы стрела, пробив кольчужный ворот, повредила сонную артерию, Франция не знала бы национальной героини, которую поэт и современник событий Ален Шартье назвал «великолепием королевства, сиянием лилии, светом и славой не только Франции, но и всего христианского мира!» (лат. regni decus, tu lilii lumen, tu lux, tu gloria non Gallorum tantum, sed christianorum omnium). Но можно не сомневаться в том, что Жанна была в шлеме, с закрытым забралом. Ведь будь её голова и лицо незащищенными, вражескому стрелку ничто не мешало сделать роковой выстрел попав Жанне в лицо или же просто проломить голову скинув тяжелый предмет, во всяком случае во время осады Жаржо Жанна была в шлеме и когда карабкалась по лестнице вверх он спас ей жизнь. Судя по письму королевского камергера Персеваля де Булинвилье датируемом 21 июня 1429 года и адресованном герцогу Миланскому, Жанна и вовсе не расставалась с доспехами и оружием «с неслыханной легкостью выносит она и тяготы ратного труда, и бремя лат, так что может по шесть дней и ночей подряд оставаться в полном вооружении».

Тип оружия нанесший ранение

Кроме всего прочего, отметим, что ни один из очевидцев не сообщает о пробитых выпущенным снарядом доспехах. Конечно, сообщения о пробитом плече или груди ненароком заставляют представить пробитые насквозь доспехи, но это большое заблуждение. Переходя к вопросу о типе оружия, отметим, что стрела не может насквозь пробить латный доспех, чего не скажешь про арбалетный болт, однако в данном случае, если мы , учтём значительную глубину раневого канала, о котором упоминает де Дюнуа, мы можем сразу исключить арбалет, как оружие, с которого был произведен выстрел и вот почему. Древко арбалетного болта имеет больший диаметр чем древко стрелы и наконечник грубой формы. Если стандартный вес стрелы для английского длинного лука равнялся 60-80 г. то вес болта доходит до 200 г. однако тяжелый наконечник мог пробить пластинчатый доспех лишь своим острием войдя буквально на 1 см. и не более (если конечно учесть качество и толщину металла и ряд других факторов) отскочив от доспеха. Не стоит забывать, что под кирасой находилась кольчуга, а под ней специальная стёганная куртка, пурпуэн смягчающая давление доспехов на тело. Таким образом арбалетный болт если даже и пробил доспех Жанны, вряд ли смог бы пробить кольчугу, пурпуэн и, если мы возьмем версию автора «Хроники Девы» плечо насквозь. К тому же, наконечник болта из-за своей грубой формы имел свойство оставаться в теле при попытке самостоятельно извлечь его, впрочем сообщения расходятся между собой, в одних отмечено что Жанна самостоятельно выдернула поразивший её снаряд другие уточняют что ей помогли его извлечь. Попадание арбалетного болта в незащищённый доспехом район между шеей и ключицей привело бы к серьезным последствиям, а учитывая вес и форму наконечника, даже к летальному исходу, в связи с этим можно предположить, что выстрел был произведён из лука, а ранение нанесено стрелой, что подтверждают многие очевидцы.

Заключение

В прочем вне зависимости от ранения, в конце дня 7 мая, Жанна, уговорив Дюнуа и других капитанов продолжить штурм, лично возглавляет атаку на Турель заставив англичан, которые считали её уже мертвой своим вторым появлением впасть в величайший страх. В скором времени сопротивление англичан было сломлено полностью, их остатки попытались спастись отступив в крепость Турель, но подожженный мост, наспех построенный англичанами, рухнул, когда они попытались отступить, утонули многие английские капитаны, среды которых был и Уильям Гласдейл отличившийся своей руганью и насмешками в адрес Жанны.

«Захватив мостовой форт, мы вновь вошли в город Орлеан вместе с Девой и всей армией, где нас встречали с радостным ликованием - резюмирует Дюнуа. Оказавшись в городе Жанна немедленно была доставлена в её дом, чтобы получить помощь, в которой она нуждалась из-за своей раны. Когда же хирург осмотрел её рану и помог одеться, она начала есть, довольствуясь лишь четырьмя или пятью кусочками хлеба, смоченными в вине и воде, не съев в тот день и не выпив ничего более». Осведомленный через некоторое время о победе, дофин Карл VII 9-10 мая 1429 года написал из Шинона письмо жителям Нарбоны говоря, что французы, возглавляемые Жанной «в субботу атаковали оставшиеся бастиды и бульвар возле моста, где было 600 английских бойцов под двумя баннерами и под знаменем Чандоса. Наконец, благодаря великой доблести и храбрости бойцов, посредством милости Господа нашего, они одолели всех, кто находился в сказанной бастиде. И все англичане, которые обретались там, были либо убиты, либо захвачены в плен».

На следующий день после захвата Турели, 8 мая, англичане покинули свои бастиды и приняли решение сняв осаду отступить прочь от Орлеана. Стоит сказать, что это был перелом не только в войне, но и в образе мыслей французского населения, до этого момента англичане, беспрепятственно захватывая города и разбивая французские армии одну за другой опирались не столь на военную мощь, как на деморализацию французов и главным образом на миф о непобедимости англичан, созданный Генрихом V в далеком и роковом для Франции 1415 году. Как вспоминал Дюнуа - «англичане каковые могли лишь двумя сотнями своих людей уничтожить 800 или даже 1000 наших, отныне были не в состоянии даже всеми имевшимися силами противостоять 400 или 500 французам». Наконец 209 дневная осада закончилась, но война продолжилась. Намного позднее, уже после многочисленных поражений и неудач англичан во Франции, оправдываясь перед своим племянником-королем Генрихом VI регент Франции Джон, герцог Бедфорд в мае 1434 года напишет, что осада Орлеана была начата «Бог знает по чьему роковому совету».

Жанна в свою очередь излечившись по её собственным словам, за за 15 дней продолжила личное участие в боевых действиях, подвергая себя опасности. При осаде Жаржо, когда она карабкалась на вершину стены на неё голову, скинули камень, с такой силой что она рухнула на землю, но тут же встала и продолжила штурм. Впрочем, в этом же году она получит свое последнее болезненное ранение в бедро, в ходе неудачной осады Парижа. К сожалению в известных первоисточниках отсутствуют более детальные описания ранения и его обстоятельств, поэтому исходя из имеющихся фактов мы вынуждены были выдвигать вышеуказанные гипотезы и предположения. За весь непродолжительный период военной карьеры, Жанна, была ранена трижды, но по современной классификации эти ранения можно отнести к ранениям лёгкой степени тяжести, без нарушения прямых функций конечностей, временно выводящие военнослужащего из строя.