Каноническое право Римско-католической церкви/Глава 1 Возникновение канонического права

Материал из Wikitranslators
(Различия между версиями)
Перейти к: навигация, поиск
(«Христос — загадочная личность»)
(«Христос — загадочная личность»)
Строка 9: Строка 9:
 
== У истоков новой религии ==
 
== У истоков новой религии ==
  
=== «Христос — загадочная личность» ===
+
=== Христос и его отношение к системе права ===
 
Мы не будем останавливаться на вопросе об историчности основателя христианства, тем более, что вопрос этот служит предметом бесконечных дискуссий уже в течение без малого двух веков, а конца этим дискуссиям по-прежнему не видно.
 
Мы не будем останавливаться на вопросе об историчности основателя христианства, тем более, что вопрос этот служит предметом бесконечных дискуссий уже в течение без малого двух веков, а конца этим дискуссиям по-прежнему не видно.
  
Строка 18: Строка 18:
 
Однако, отвлечемся от этого вопроса, для того чтобы перейти к непосредственному предмету данного исследования: праву новорожденной в те времена проповеди новой религии. Итак, во времена евангельского Христа, в Иудее господствовали сразу две правовых системы: римская (по праву завоевания), в первую очередь политической и уголовной отрасли права, и гражданско-религиозная, по-прежнему принадлежавшая еврейскому суду.
 
Однако, отвлечемся от этого вопроса, для того чтобы перейти к непосредственному предмету данного исследования: праву новорожденной в те времена проповеди новой религии. Итак, во времена евангельского Христа, в Иудее господствовали сразу две правовых системы: римская (по праву завоевания), в первую очередь политической и уголовной отрасли права, и гражданско-религиозная, по-прежнему принадлежавшая еврейскому суду.
  
Исследователями как прежних, так и нынешних времен, давно была замечена любопытная особенность: особая атмосфера «идиллии» и определенной оторванности от реальной повседневности, царящая в Евангелиях. Также в полном соответствии с этим, Христос не проявляет ни малейшего интереса к политической системе Иудеи или к аспектам римского права. Единственным небольшим исключением, и то, навязанным Мессии с явно провокационной целью, служит вопрос о «денарии кесаря» — то есть о правомерности уплаты податей римскому императору, на то Христос находчиво отвечает фразой, эхо которой продолжает звучать в веках: ''Воздайте Богу богово, а кесарю — кесарево'' (к чему апокрифические писания добавляют также «''а мое отдайте мне''»). Причина подобного безразличия хорошо известна, и множество раз описана в научной литературе: как представитель своего времени и своей страны, Иисус бен Иосиф пребывал в русле тогдашних религиозных представлений, сводящихся к тому, что время, отпущенное грешному и нечестивому земному миру приближается к концу, грядет Страшный Суд и наступление Царства Господня (''Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем'' (Мф. 16:28)); с подобным учением также был согласен Иоанн Креститель и его ученики - причем истоки подобных верований часть современных ученых желает видеть в учении кумранской секты.  
+
Исследователями как прежних, так и нынешних времен, давно была замечена любопытная особенность: особая атмосфера «идиллии» и определенной оторванности от реальной повседневности, царящая в Евангелиях. Также в полном соответствии с этим, Христос не проявляет ни малейшего интереса к политической системе Иудеи или к аспектам римского права. Единственным небольшим исключением, и то, навязанным Мессии с явно провокационной целью, служит вопрос о «денарии кесаря» — то есть о правомерности уплаты податей римскому императору, на то Христос находчиво отвечает фразой, эхо которой продолжает звучать в веках: ''Воздайте Богу богово, а кесарю — кесарево'' (к чему апокрифические писания добавляют также «''а мое отдайте мне''»). Причина подобного безразличия хорошо известна, и множество раз описана в научной литературе: как представитель своего времени и своей страны, Иисус бен Иосиф пребывал в русле тогдашних религиозных представлений, сводящихся к тому, что время, отпущенное грешному и нечестивому земному миру приближается к концу, грядет Страшный Суд и наступление Царства Господня (''Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем'' (Мф. 16:28)); с подобным учением также был согласен Иоанн Креститель и его ученики — причем истоки подобных верований часть современных ученых желает видеть в учении кумранской секты.
  
 
При подобном взгляде на вещи, земное, вещественное, обыденное в самом деле теряло всякую ценность, зато на первый план выходили вопросы духовного плана, спасения души перед скорым Судом Господним. Что же предлагалось с точки зрения религиозного права мессией Иисусом?
 
При подобном взгляде на вещи, земное, вещественное, обыденное в самом деле теряло всякую ценность, зато на первый план выходили вопросы духовного плана, спасения души перед скорым Судом Господним. Что же предлагалось с точки зрения религиозного права мессией Иисусом?
 +
 +
Опять же, современные исследователи, в частности, Католический Университет г. Нью-Йорка, полагают, что семья плотника Иосифа, по всей видимости, отличалась суровой и ортодоксальной религиозностью, каковую демонстрирует в описании Иосифа Флавия «Иаков, брат Господень», часами стоявший на коленях в Храме, пытаясь вымолить прощения грехов Израиля и Иудеи, отчего «колени его были как у верблюда». По всей видимости, Иосиф и его сыновья принадлежали к фарисейскому крылу иудаизма, как то было характерно для низших классов тогдашнего еврейского общества, тогда как священники и знать, как правило, принадлежали к саддукеям («книжникам» в переводах Евангелий на русский язык). Клер Реджио, принадлежащая нью-йоркскому Католическому университету делает парадоксальный вывод, что Иисус был… еврейским консерватором,
  
 
В глаза сразу же бросается любопытный момент, достаточно живо интересуясь религией как таковой, моральными заповедями и правилами поведения, Христос, каким мы знаем его из Евангелий, не проявляет ни малейшего интереса к правовым вопросам. Единственное упоминание, которое не без труда удается найти в Евангелиях — требование того, чтобы посмевший оскорбить ближнего своего словом «рака» (пустой человек) подлежит [[ru.wp:Синедрион|синедриону]]. Кроме этого, достаточно строгого указания, Христос предпочитает решать юридические и моральные проблемы посредством обращения к совести самих участников событий («кто из вас без греха, пусть первым кинет в нее камень») — о женщине-прелюбодейке, которую приводят к нему для суда.
 
В глаза сразу же бросается любопытный момент, достаточно живо интересуясь религией как таковой, моральными заповедями и правилами поведения, Христос, каким мы знаем его из Евангелий, не проявляет ни малейшего интереса к правовым вопросам. Единственное упоминание, которое не без труда удается найти в Евангелиях — требование того, чтобы посмевший оскорбить ближнего своего словом «рака» (пустой человек) подлежит [[ru.wp:Синедрион|синедриону]]. Кроме этого, достаточно строгого указания, Христос предпочитает решать юридические и моральные проблемы посредством обращения к совести самих участников событий («кто из вас без греха, пусть первым кинет в нее камень») — о женщине-прелюбодейке, которую приводят к нему для суда.

Версия 01:48, 16 августа 2019

«Каноническое право Римско-католической церкви» ~ Глава 1. Возникновение канонического права
автор Dmitry Zeus
Организация католической церкви и органы церковного управления




Содержание

У истоков новой религии

Христос и его отношение к системе права

Мы не будем останавливаться на вопросе об историчности основателя христианства, тем более, что вопрос этот служит предметом бесконечных дискуссий уже в течение без малого двух веков, а конца этим дискуссиям по-прежнему не видно.

Отметим лишь — на правах частного мнения — что у Христа, каким он предстает перед нами в канонических и «запретных» апокрифических Евангелиях, скорее всего, был некий человеческий прототип, оставивший в памяти своих современников неизгладимый след. В дальнейшем на эту основу ложились все новые и новые наслоения, в том числе откровенно сказочные и мифологические; как метко было замечено уже в XXI веке — последователи христианства слышали в проповедях новой религии, «то, что каждый из них желал услышать». В самом деле, для времен Древнего Мира нам известны десятки случаев обожествления тех или иных людей (правителей, мудрецов…) но история не сохранила ни единого, достоверно доказанного случая, «очеловечивания» изначально мифологического образа. Уже это заставляет задуматься; кроме того весьма убедительно звучит довод польского исследователя Зенона Косидовского касательно того, что при жизни Христа подобные ему бродячие учители и проповедники были далеко не редкостью, а порой своей громкой славой даже затмевали скромного мудреца из Галилеи. Обращает также на себя внимание множество деталей, не имеющих вероучительного значения, зато говорящих о реальной политической обстановке и быте того времени, которые некому и незачем было насильственно втискивать в евангелический текст. К таковым относится галилейское происхождение вероучителя; несмотря на то, что мессия и потомок Давида в согласии с ветхозаветными пророчествами должен был обязательно родиться в Вифлееме Иудейском. Посему, как нам известно, составители Евангелий вынуждены были проявить немалую сообразительность, чтобы в нужный момент «переместить» туда Святое Семейство, причем решили эту проблемы кардинально различными способами.

В Евангелиях заметны также смутные, но достаточно заметные для глаза профессионала намеки на тогдашние политические реалии, в частности партию зелотов, пытавшуюся противостоять римскому владычеству с помощью насилия и террора. Имя Симона Зелота носит один из двенадцати апостолов — кому и зачем было вставлять в Евангелие эту совершенно ненужную с точки зрения канона, и пожалуй, небезопасную информацию, также непонятно.

Однако, отвлечемся от этого вопроса, для того чтобы перейти к непосредственному предмету данного исследования: праву новорожденной в те времена проповеди новой религии. Итак, во времена евангельского Христа, в Иудее господствовали сразу две правовых системы: римская (по праву завоевания), в первую очередь политической и уголовной отрасли права, и гражданско-религиозная, по-прежнему принадлежавшая еврейскому суду.

Исследователями как прежних, так и нынешних времен, давно была замечена любопытная особенность: особая атмосфера «идиллии» и определенной оторванности от реальной повседневности, царящая в Евангелиях. Также в полном соответствии с этим, Христос не проявляет ни малейшего интереса к политической системе Иудеи или к аспектам римского права. Единственным небольшим исключением, и то, навязанным Мессии с явно провокационной целью, служит вопрос о «денарии кесаря» — то есть о правомерности уплаты податей римскому императору, на то Христос находчиво отвечает фразой, эхо которой продолжает звучать в веках: Воздайте Богу богово, а кесарю — кесарево (к чему апокрифические писания добавляют также «а мое отдайте мне»). Причина подобного безразличия хорошо известна, и множество раз описана в научной литературе: как представитель своего времени и своей страны, Иисус бен Иосиф пребывал в русле тогдашних религиозных представлений, сводящихся к тому, что время, отпущенное грешному и нечестивому земному миру приближается к концу, грядет Страшный Суд и наступление Царства Господня (Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем (Мф. 16:28)); с подобным учением также был согласен Иоанн Креститель и его ученики — причем истоки подобных верований часть современных ученых желает видеть в учении кумранской секты.

При подобном взгляде на вещи, земное, вещественное, обыденное в самом деле теряло всякую ценность, зато на первый план выходили вопросы духовного плана, спасения души перед скорым Судом Господним. Что же предлагалось с точки зрения религиозного права мессией Иисусом?

Опять же, современные исследователи, в частности, Католический Университет г. Нью-Йорка, полагают, что семья плотника Иосифа, по всей видимости, отличалась суровой и ортодоксальной религиозностью, каковую демонстрирует в описании Иосифа Флавия «Иаков, брат Господень», часами стоявший на коленях в Храме, пытаясь вымолить прощения грехов Израиля и Иудеи, отчего «колени его были как у верблюда». По всей видимости, Иосиф и его сыновья принадлежали к фарисейскому крылу иудаизма, как то было характерно для низших классов тогдашнего еврейского общества, тогда как священники и знать, как правило, принадлежали к саддукеям («книжникам» в переводах Евангелий на русский язык). Клер Реджио, принадлежащая нью-йоркскому Католическому университету делает парадоксальный вывод, что Иисус был… еврейским консерватором,

В глаза сразу же бросается любопытный момент, достаточно живо интересуясь религией как таковой, моральными заповедями и правилами поведения, Христос, каким мы знаем его из Евангелий, не проявляет ни малейшего интереса к правовым вопросам. Единственное упоминание, которое не без труда удается найти в Евангелиях — требование того, чтобы посмевший оскорбить ближнего своего словом «рака» (пустой человек) подлежит синедриону. Кроме этого, достаточно строгого указания, Христос предпочитает решать юридические и моральные проблемы посредством обращения к совести самих участников событий («кто из вас без греха, пусть первым кинет в нее камень») — о женщине-прелюбодейке, которую приводят к нему для суда.

Первая христианская община — Иерусалим времен «Деяний»

От христианской общины до Церкви Христа

Изображение в катакомбах Св. Домитиллы (ок. 4 в. н. э.)

Христианская община самая первая форма организации христиан. Каждая община объединяла людей, исповедующих новую христианскую веру. Сначала они были немногочисленны, но со временем росло и количество людей в общинах и количество самих общин. Они проводили собрания, читались проповеди. Объединения людей не были чем-то необычным для того времени. Люди часто объединялись во всякого рода профессиональные и религиозные союзы. Так, уже в I веке начали получать распространение такие формы общественных объединений как коллегии и фиасы. Наиболее известными были коллегии ремесленные, похоронные и религиозные — с целью отправления культа какого-либо божества. В число последних входили коллегии, ставившие целью поклонение различными языческим богам. Особенностью фиасов было наличие патронимикона у её членов.[1]

В объединении, для общих молитв и отправлении религиозных обрядов, нуждались и христиане. Они также создавали свои объединения. Однако христиане не относили себя ни к коллегиям, ни к фиасам. Они называли себя экклесией, хотя языческие авторы и относили их к фиасам. Экклесиями у греков назывались народные собрания — органы местного самоуправления.[2]

Любая общественная организация имеет свою внутреннюю организацию и внутренние правила. Однако, об ранних христианских общинах исторической науке известно крайне мало. Известно, что все члены общины называли друг друга братьями и сёстрами, а внутренняя иерархия отсутствовала. В Откровении Иоанна Богослова — одном из самых ранних текстов формирующейся церкви, мы находим глухие упоминания об «ангеле Сардийской церкви», «ангеле Филадельфийской церкви» и т. д., однако, нам неизвестно, кто были эти ангелы и в чем состояла их роль. С уверенностью можно сказать, что уже в первоначальных христианских общинах существовали определенные разногласия правового характера. Одним из самых известных является «дело Анании и Сапфиры» известное нам по тексту Деяний Апостолов. В соответствии с текстом, в иерусалимскую общину, возглавляемую Св. Петром, где царило строгое правило отказа и объединения имущества, приходят супруги, утаившие часть своего достояния и солгавшие о том апостолу. Опять же, согласно тексту Деяний их судит и карает смертью Святой Дух, после чего верным остается лишь похоронить провинившихся. Смысл этого отрывка вызывает определенные разногласия в среде исследователей, в частности, по мнению польского исследователя З. Косидовского, речь идет о самосуде, осуществленном с благословения руководителей общины.

«Дидахе» (Учение двенадцати), обыкновенно датируемое началом II века н. э. свидетельствует о начавшемся разделении функций между собственно проповедниками (пророками и учителями) с одной стороны, и чисто административными работниками — епископами и дьяконами, осуществлявшими, вероятно, надзор за казной, сбором и распределением средств, а возможно, и связанными с тем правовыми вопросами. Примечательно, что Дидахе наставляет верующих «не презирать» администраторов, специально оговаривая что по рангу они стоят наравне с собственно учителями веры. Дидахе запрещает рядовым верующим «судить» пророков, возлагая эту обязанность непосредственно на Бога; наказание для грешников в среде самой общины состоит в их полном бойкоте вплоть до покаяния — мера, во многом сходная с той, что практиковалась в среде кумранитов.

Также представляется интересным вопрос о наличии в христианских общинах общности имущества и имущественного распределения. Самым известным представлением об обобществлении имущества христиан является иерусалимская община, которая считается первородной христианской общиной. Община описывается в «Деяниях святых апостолов» как идиллическая, где «все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого.» Однако, возникают некоторые и противоречия. В тех же «Деяниях» говорится «И каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа». Следовательно, были общинники с домами, тогда возникает вопрос, от какого имущества христиане отказывались в пользу общины, от всего или только от части. Оставив в стороне этот вопрос, как недостаточно проясненный, мы можем, однако, утверждать, опираясь на текст «Деяний», что в иерусалимской общине существовал обычай разделения пищи и одежды между нуждающимися (в частности, среди них упоминаются вдовы). В ответ на жалобы, касательно неупорядоченности и соответственно, злоупотреблений при разделе помощи, апостолы, оставляя за собой чисто богослужебную функцию, соглашаются с тем, чтобы ответственность эту приняли на себя семь выбранных для того людей, во главе со св. Стефаном.

Крещение Рима: становление христианского государства

Константин Великий приносит Город в дар Богородице. Мозаика над входом в Святую Софию )

Положение христиан в Риме немного изменилось после Никомидийского эдикта от 311 года, выпущенного императором Галерием. Был снят запрет на совершение ими религиозных обрядов, при условии, что они будут молиться об благополучии императора и республики. Однако, им не было возвращено отнятое римскими властями имущество. В отличие от Никомидийского эдикта Миланский эдикт пошел дальше. Любые формы гонения христиан были запрещены окончательно. Более того, Миланский эдикт лишил язычество статуса официальной религии Империи, что лишало его всех существовавших ранее привилегий.

Можно было бы сказать,что император сделал что-то необычное для того времени. Однако, для римского общества ничего удивительного уже не произошло. К тому времени количество христиан сильно возросло, а язычество уже утратило былую популярность. Императорский пантеон богов был заменен новой религией, которая определит дальнейшую историю всей Европы на следующие полтора тысячи лет — христианством.

Тому способствовало распространение христианства на всей территории Империи, начавшееся ещё со второго века, но сильно поднабравшее силу в третье-четвёртое столетие. Возрастающее влияние христианства пугало римские власти, что подтолкнуло Диоклетиана начать массовые чистки в армии и назначению на высокие государственные должности противников христиан, а затем начать массовые гонения, которые приняли масштабы не известные ранее и вошедшие в историю как великие гонения. Однако, остановить распространение христианства было уже невозможно.

Примечания

  1. Культура Древнего Рима
  2. И. С. Свенцицкая. Ранее христианство: страницы истории
Личные инструменты